Вэй

[Что за Покемон?!!]

Извините, но меня тут немного торкнуло!

а еще

а еще на тумбе написали этот коммент "Now I totally see Azula, Mai, and Ty Lee as this team now!" и теперь меня терзают смутные сомнения, кого я нарисовала

обзорам

[J]Что за Покемон?!![/J] <a href="http://green-snow.diary.ru/p191455081.htm">рисует</a> гендер-бендерных тройняшек Вэй и <a href="http://pacificrim.diary.ru/p191455345.htm">дублирует</a> в соо

@темы: Art, Wei Tang Triplets/Charles Luu, Lance Luu, Mark Luu

---

Первый взнос

[Ёсими]

Всем привет.
Меня зовут Настя, и иногда я рифмую слова.

1. Вступление

Незавидная участь — быть маленькой Мако Мори,
По ночам просыпаться в слезах и поту холодном,
А на пирсе с утра слушать шум океана-моря,
Ощущать себя скованной и, вместе с тем — свободной.

Незавидная участь — остаться в момент без брата,
И бежать со всех ног от себя самого на Стену,
Забывая о том, что ты вроде бы был солдатом,
Не считая, что кто-то вдруг бегство сочтёт изменой.

Незавидная участь — когда ты так горд и молод,
И на всех ты глядишь сверху вниз - как с железной вышки.
И от взглядов твоих всех бросает то в жар, то в холод,
А внутри ты остался всё тем же простым мальчишкой.

Незавидная участь — стоять, расправляя плечи,
И из плазменной пушки палить по ублюдкам-монстрам.
После каждой победы, казалось, должно стать легче,
Но людей защищать никогда не бывает просто.

28 июля 2013

2. Кайдановские

Саша и Лёша — живая легенда базы.
Саша седеет — и Лёша седеет с ней.
Ярость, с которой они убивают кайдзю,
Делает в чьих-то глазах их куда страшней.

Вот говорят: разругавшись с одним из русских,
Можешь обидеть обоих — и жди проблем.
После отбоя пойдёшь коридором узким -
И не помогут тебе ни костюм, ни шлем.

Саша и Лёша — герои забавных баек,
Пара, познавшая ад на краю земли.
Утром на пристани слушали крики чаек,
Вечером снова вторженье — "давай, пошли".

Ночью же в блоке, вдыхая металла запах,
Саша стоит на коленях, сжимает бинт.
Лёша молчит. Он бы мог потерпеть до завтра,
Только не будешь в форме — считай, убит.

"Скоро всё кончится, — хрипло смеётся Саша, -
Ты потерпи, разберёмся — домой рванём.
Я задолбалась — мы, как идиоты, пашем..."
Голос дрожит. Через пару часов подъём.

Саша и Лёша — спасители мира, мать их.
И без намёков ясно: в последний раз.
"Всё хорошо, — улыбается Лёша, — хватит.
Мы не железные, маршал, простите нас".

запись создана: 28.07.2013 в 17:36

@темы: Chuck Hansen/Robert Kazinsky, Raleigh Becket/Charlie Hunnam, Mako Mori/Rinko Kikuchi, Aleksis Kaidanovsky/Heather Doerksen, Sasha Kaidanovsky/Robert Maillet, Gen, Fanfiction

---

Pacific Rim Main Theme 8bit Arrange

[JeeGri]

@темы: Video

---

Пятница, поэтому всем добра)))

[Хевель]

Порция концентрированной милоты.

archiveofourown.org/works/921681 — постканон и звезды.
archiveofourown.org/works/944075 — постканон и ЦВЕТОЧНЫЕ КОРОНЫ (простите, эмоции).
archiveofourown.org/works/935125 — канон и постканон и Макс. И не только)
archiveofourown.org/series/55474 — АУ!wingfic, ревность, дети и многое другое.
archiveofourown.org/works/954949 — немного другой взгляд на Чака.
archiveofourown.org/works/956537 — АУ! со звериными ушками и хвостами)
archiveofourown.org/works/898782 — сводник-Макс)

Все с пейрингом Райли/Чак.

и милый коллажик

@музыка: Hinder-All American Nightmare

@настроение: пятница)

@темы: Collage, Slash, Chuck Hansen/Robert Kazinsky, Raleigh Becket/Charlie Hunnam, Fanfiction, Information

---

Ньюманн_текст

[Что за Покемон?!!]

Название: Ньютон приходил по пятницам
Автор:  Что за Покемон?!!
Бета:  Expansion
Пейринг: Германн Готтлиб/Ньютон Гейшлер
Рейтинг: R
Жанр: романтика? *автор в больших сомнениях*
Размещение: Да, но предупредите.
Дисклеймер: не мое
Примечание 1: ООС (простите, пыталась избежать, но... Т_Т)
Примечание 2: написано на идеи, бродившие по Анонимному ПР, правда, потом, когда автор просмотрел свой фик, то... понял, что читал их явно очень криво, потому что ни одну так не воплотил))
Примечание 3: Попытка написать рейтинг засчитана!) *убегает в закат и громко смеется*

Ньютон приходил по пятницам, этот день такой же, как и другие, и то, что он обычно завершает конец рабочей недели, ничего не значит, в Шаттердоме нет выходных. Пятница обычный день, такой же, как и все остальные, просто Герман любит порядок, поэтому он выбрал конкретный день, а Ньютон согласился. Поэтому пятница...
Все началось с того, что однажды утром, в ничем не примечательный день, четверг, Ньютон подошел к Герману и признался:
– Я тут подумал, у нас ведь все равно не очень хорошие взаимоотношения, поэтому я ничего не испорчу, – он вцепился пальцами в край стола Германа с такой силой, что казалось, что те сейчас сломаются. – Да у нас совсем отвратительные отношения, так что портить совсем нечего... – он смотрел в глаза Герману, и, похоже, у него подрагивали губы, когда он говорил. – В общем, мне кажется... Нет, не так, как бы сформулировать попроще...
Герман подумывал отправить Ньютона за черту, делившую их лабораторию, и пускай тот, как только сформулирует свой очередной бред, крикнет оттуда, а еще лучше, оставит при себе, но почему-то помолчал.
– В общем, опуская все лишние подробности, я тебя люблю.
Ньют выдохнул, подождал с полминуты какую-нибудь реакции, потом нервно почесал затылок и ушел на свою часть лаборатории. Герман решил, что все-таки зря промолчал. За то время, что он работал бок о бок с Ньютоном, он понял, что совсем не стоит позволять тому облекать в слова все то, что бродит в его сумасшедшей голове.
День прошел слишком спокойно, каждый был занят своим делом и не отвлекал другого. Как будто ничего не было сказано, или так, словно они помирились.
Следующим утром была пятница, и Герман подошел к рабочему столу Ньютона.
– Я согласен на то, что ты предложил.
– Я ничего не предлагал, – движения Ньютона, то, как он развернулся и как слегка наклонил шею, были напряженными, но это придало им пластичности, которой он был совершенно лишен, находясь в спокойном состоянии. Куда-то делись его обычные рваные и резкие жесты.

– Но это же само собой предполагается, ведь так? – Герман старался говорить спокойным будничным тоном и сам поражался тому, как удачно выходило. Ньютон пристально смотрел на него и ждал. – Я не изменю своего к вам отношения, доктор Гейцлер. Более того, я не могу гарантировать вам никакого проявления своей симпатии. И я не буду снизу.
На секунду в его голове мелькнула мысль, что все перечисленное слишком жестоко даже по отношению к Ньютону Гейцлеру, но мысль не успела оформится окончательно, потому что он услышал ответ.
– Согласен, – и Ньютон растянул губы в совершенно счастливой улыбке, а вечером пришел впервые. Так случилась первая пятница.
Никто никому ничего не обещал, только Ньютон отдавался так, что в его слова верилось. Он цеплялся за Германа и иногда с силой кусал подушку или свою руку, чтобы не разбудить кого-нибудь из соседних комнат. А потом уходил. Сначала Герман был только рад этому и даже собирался выгнать навязавшегося любовника, если вдруг тот решит задержаться, но Ньют ушел сам. И в другой раз, и во все последующие. И от этого Герман каждый раз все сильнее и сильнее чувствовал себя брошенным.
После первого вечера у него было чувство, будто его использовали, и, хотя вся логика подсказывала, что все было ровно наоборот, какое-то темное раздражение поселилось глубоко внутри. Бесило. Бесило то, что все осталось, как было, бесило то, что Ньютон ничего не просил, бесило то, что он ни разу не повторил свое признание, даже кончая. Бесило хамство в лаборатории и абсолютная покорность в постели. Бесило, что именно Герман Готтлиб был зачинщиком таких отношений и теперь не знал, как все изменить.

Он сидел на своей кровати и думал, как попробовать донести до Ньютона то, что на самом деле чувствует. Может, если все началось в пятницу, то стоит в этот же день и закончить?
Ньют легко проскользнул в комнату и запер дверь. «А ведь он очень симпатичный, – мелькнула мысль в голове Германа. – Чудик, каких поискать, конечно, но симпатичный. Не повезло ему, что связался со мной».
Пока Герман отгонял безрадостные мысли, Ньютон подошел совсем близко и встал перед ним на колени, аккуратно задрал жилетку вытащил рубашку из штанов и запустил под нее руки. От холода его пальцев Герман вздрогнул.
– Что ты делаешь? – возмутился он, а Ньютон протиснулся между его ног и поцеловал в живот.
– Не волнуйся, я ни на что не покушаюсь, – спокойно сообщил Ньютон и скользнул руками выше по бокам, потом по спине и вверх, прижавшись как можно ближе и нежно целуя живот, задирая носом рубашку, грудь...
– Ты какой-то сам не свой в последнее время, – сказал Ньютон, отстраняясь и принимаясь расстегивать чужие брюки.
Герман хотел объяснить, что не так, постараться выразить накопившееся в как можно более едкой манере, но руки Ньютона уже спустились слишком низко, а тело уже слишком привыкло реагировать на их ласку. Герман судорожно втянул воздух, когда его плоти коснулись чужие губы. Слишком горячие и мягкие. От резкости ощущений он судорожно вцепился Ньютону в волосы и, кажется, даже что-то вырвал, слишком сильным оказалось то, что он чувствовал.
– Не думал, что тебе так понравится, – мягко усмехнулся Ньютон.
Герман смотрел на него и думал о том, что, похоже, заставил его все проглотить, потому что не смог расцепить пальцы, а присмотревшись, и впрямь увидел в своей ладони достаточно большой клок волос. Ньютон сидел на холодном полу у его ног и ждал, когда тот разрешит залезть в постель. Это уже было слишком! Не должно быть в нем столько совершенно не подходящей ему покорности! Ньют – бунтарь, ведь хоть он и ботаник, каких поискать, но все равно – он расписал себя существами, которых все ненавидят, он фанат, и никто не остановит Ньюта в его рвении. Он будет доказывать, что прав, даже если весь мир будет против него...
Надо было заканчивать с этими отношениями.
– Давай прекратим встречаться, – спокойным и усталым голосом сказал Герман. На мгновение воздух наполнился тяжелой тишиной. Он ожидал, что сейчас ему выскажут все, что думают, или наоборот, ответят что-нибудь, что не даст этой странной связи оборваться... Но Ньютон лишь согласно кивнул.
– Я ожидал, что ты скажешь это намного раньше, – он как-то ломано встал и направился к двери. – Увидимся завтра.
Когда дверь закрылась с другой стороны, Герман понял, что все это время безумно ждал, что Ньютон не выдержат, заорет и скажет, что все это невыносимо, ненормально, и если и строить отношения, то на равных условиях... Он бы согласился на последнее. Безоговорочно.
Ничего не изменилось, совсем. Иногда Герман думал, что Ньютон ампутировал себе часть мозга с воспоминаниями, потому что просто невозможно ссориться из-за того, чья вещь на чью часть лаборатории попала, после всего, что между ними было, это казалось почти идиотизмом.
Герман делал все машинально: разговаривал, а чаще ругался или активно доказывал, что его мнение, в отличие от мнения Ньюта, явно поехавшего головой со своим фанатизмом, более ценное. Герман следовал привычке. Но, возможно, Ньют поступал так же, или, что еще хуже, заталкивал все негативные эмоции так глубоко, что никто уже не мог их достать. И тогда можно было только гадать, сколько у такого жизнерадостного Ньютона с его халатным отношением ко всему и шестью докторскими степенями похоронено бед где-то совсем глубоко. Герману не хотелось об этом думать.
Теперь, когда все закончилось, стало спокойнее. Ненамного, конечно, но, по крайней мере, теперь Герман не чувствовал себя лицемером. Однако он все равно не мог уснуть по пятницам. Каждый раз он убеждал себя, что раз часы перевалили за полночь, то наступил уже совсем другой день, и каждый раз, смотря открытыми глазами во тьму изолированной от солнечного света военной комнаты, слышал будильник, так и не увидев ни одного сна.
Самое странное, что по этим дням у Ньютона тоже был вид человека, который за всю ночь не сомкнул глаз. В субботу они обычно покидали лабораторию раньше, чем в остальные дни. Потому что в субботу ничто не мешало уснуть.
А потом был этот ужасный дрифт. Несколько секунд ада для Германа и триумф идиотизма Ньютона. Если бы было возможно придушить Ньютона и не жалеть потом об этом, Герман сделал бы это. Он не пошел с Ньютоном на черный рынок, потому что не выдержал бы, да и нужен ли шустрому Ньюту хромой напарник.
А вот уже после, слушая его быструю трепотню о том, как кайдзю приходили за ним, Герман ловил себя на том, что ему действительно страшно от этого, так же, как и от того, что огромный детеныш чудовища чуть не сожрал Ньюта, а гораздо страшнее то, что этот сумасшедший ученый решил повторить дрифт с кайдзю. Не может человеку так везти. Конечно, можно было бы подстраховать, просто находясь рядом, но людям не везет столько раз подряд, даже таким недалеким, как Ньют.
Они пошли вместе. Они выбрались вместе, они вместе дошли до конца и теперь ждали, чем кончится последний бой. Общий страх, общая надежда, Ньютон смотрел на приборы и судорожно сжимал пальцами край куртки Германа, и если бы не надо было опираться на трость, чтобы устоять, тот, вероятнее всего, накрыл бы руку Ньюта своей.

В радостном шуме победы слышался похоронный марш. Возможно, Герману это просто казалось, но сложно было забыть, сколько достойных людей мертвыми телами лежат в основе закрытия разлома. Герман любил цифры, но сейчас предпочел бы не знать их. Вместо облегчения пришла усталость. Нужно было просто успокоиться, вернуться в обычный ритм жизни и лечь спать.
Ньют тихо постучал и сразу же открыл дверь, да так и замер в проеме.
– Я... – начал было он, но осекся, набрал в грудь воздуха и быстро, но четко проговорил: – Я знаю, что сегодня не пятница... Но ты и по пятницам теперь не особо рад меня видеть... В общем, как ты смотришь на то, чтобы начать все с начала?
Герман оторвался от книги, которую только-только открыл, и увидел, как Ньютон заламывает свою руку. Странно, но он уже давно не обращал внимания на рисунки, покрывавшие их от запястий к локтям и выше, плавно переходя на тело. Сначала они бесили, потом были интересны, а сейчас воспринимались, как другой цвет кожи. У Германа кожа белая, у маршала черная, а у Ньютона цветная. Вот и все.
– Ты же знаешь, что я только за, – устало сказал Герман. – Почему ты все время спрашиваешь?
– Ну... Я тебя очень люблю... Да ты теперь все знаешь, – пожал плечами Ньютон. – И я боюсь тебя обидеть. Очень боюсь.
Он неловко закрыл дверь.
– Я парень отходчивый, а ты если обидишься, то это уже навсегда... – Ньют растрепал волосы и улыбнулся. – С самого начала отношения были важны только для меня, тебе они как-то ни к чему... Поэтому я и стараюсь не нервировать тебя лишний раз.
– Ты же был в моей голове, ты все прекрасно знаешь, – Герман закрыл и отложил книгу, тяжело оперся на трость и встал в полный рост.
– Ну, знаешь ли, я не из тех, кто будет лезть в чужую душу больше дозволенного, – пожал плечами Ньютон и тоже резко выпрямился.
– Иногда ты просто до ужаса щепетилен, никогда бы не предположил в тебе такое качество, – Герман быстро сократил расстояние между ними, вцепился подрагивающими пальцами в голову Ньютона, не давая отстранится, и поцеловал, стараясь вложить в поцелуй все, что чувствует. Трость упала и Герман буквально повис на Ньютоне, который, почувствовав это, сильно обхватил его руками, сомкнув за спиной в замок.
– Значит, ты не обидишься, – промурлыкал Ньютон куда-то в шею.
– Нет, я не так истеричен, как тебе кажется, – сказал Герман и взъерошил и без того всклокоченные волосы Ньютона.
– Тогда пойдем в кровать, – сказал тот и поцеловал шею Герману. – Я так скучал по возможности дотронуться до тебя...
– Ты не поверишь – я тоже.

обзорам

 [J]Что за Покемон?!![/J]  <a href="http://green-snow.diary.ru/p191388321.htm">пишет</a> фанфик "Ньютон приходил по пятницам" (и  <a href="http://pacificrim.diary.ru/p191389095.htm">дублирует</a> в сообществе); R; Германн/Ньютон. 

@темы: Slash, Dr. Newton Geiszler/Charlie Day, Dr. Hermann Gottlieb/Burn Gorman, Fanfiction, Raiting: R

---

Официальная дата выхода фильма на DVD и Blu-ray 15 октября 2013 года

[Амалль]

Компания Warner Bros огласила официальную дату релиза - 15 октября 2013 года.

Вот что будет предложено в качестве дополнительных материалов на Blu-ray:

• A Film By Guillermo Del Toro

• A Primer On Kaijus & Jaegers

• Intricacy of Robot Design

• Honoring The Kaiju Tradition

• The Importance Of Mass And Scale

• Shatterdome Ranger Roll Call

• Jaegers Echo Human Grace

• Inside the Drift

• Goth-Tech

• Mega Sized Sets

• Baby Kaiju Set Visit

• Tokyo Alley Set Visit

• Orchestral Sounds From The Anteverse

• Audio Commentary by Guillermo Del Toro

• The Director’s Notebook.

• Drift Space

• The Digital Artistry of Pacific Rim

• The Shatterdome (Production Database)

• The Wall of Life/Rations

• Excuse Me

• Theft

• “Catch You In The Drift, Dad”

• Blooper Reel

На DVD же будет следующее:

• Blooper Reel

• The Wall of Life/Rations

• Excuse Me

• Theft

• Catch You in the Drift, Dad

• Audio Commentary by Guillermo Del Toro




Источник

@темы: News, Information

---

[ksaS]

Для следящих за "Бритвой Оккама" - седьмая глава.

Название - Occam's Razo
Автор - Blair Rabbi
Переводчик - _ksa
Пейринг - Герман Готлиб и Ньютон Гейзлер
Слов - 55655 на данный момент

Оригинал тут: archiveofourown.org/works/903924/chapters/18438...

Начало главы здесь: ksas.diary.ru/p191150223.htm

Окончание здесь: ksas.diary.ru/p191150236.htm

Согласие автора на перевод есть. Строго говоря - целых два согласия.

 

@темы: Dr. Newton Geiszler/Charlie Day, Dr. Hermann Gottlieb/Burn Gorman, Fanfiction

---

[В жопу раненая Рысь]

Название: Фаза глубокого сна
Автор:  В жопу раненная Рысь
Фандом: Pacific Rim
Персонажи: пилоты, ученые, мимопроходящие техники. и генерал Пентекост
Рейтинг: G
Жанры: юмор
Варнинги: присутствует ненормативная лексика
Саммари: на базе творится натуральная чертовщина, а обвиняют во всем Чака
Примечение: после прочтения советую посмотреть это фото uaimage.com/image/eee65df5 вы все поймете^^

Плохие отношения Геркулеса и Чарли Хансена не были секретом ни для кого на базе. Отец и сын так часто и громко выясняли отношения, что Мако привыкла проскальзывать мимо их отсека на максимально возможной скорости. Райли мастерски маскировался под трубы отопления в коридоре, а тройняшки бодрой рысью убегали из поля зрения, как вспугнутые зайцы. Только и мелькало три одинаковых затылка. Единственными, кто совершенно не обращал внимания на семейные разборки австралийцев, были Кайдановские. Они взяли за привычку молча вставать и уходить, едва заметив покрасневшего, орущего на сына Герка. Пентекост и вовсе завел себе силиконовый прозрачный мячик, который терзал на общих планерках, чтобы не придушить Хансена-младшего. Однако однажды мячик взорвался остатками начинки. Стакер молча посмотрел на свои ладони и понял, что морально созрел для убийства Чака. Некоторые из персонала тоже были недалеки от этого. А уж Райли Беккет – ближе всех.

далее более

* * *

Райли услышал шум битвы еще на подходе в блок кафетерия для пилотов. Поморщившись, он прислушался к организму. Тот настоятельно требовал закинуть топлива, невзирая на препятствия в виде природных пожаров, наводнений и гневающегося Хансена-младшего. Есть после дрифта хотелось почти так же, как и после секса. Поэтому Беккет почти видел себя, трясущегося от жадности, пожирающим с чавканьем безвкусную овсяную кашу. И запивающего ее ужасным разведенным порошковым кофе. Недовольный ехидный Чак в его планы никак не входил. Но и помешать им не мог.

Ожидая увидеть его недовольную рожу, Беккет завернул за угол и увидел объект своих размышлений. Объект сидел хмурый и недовольный жизнью. Райли окинул взглядом сгорбившуюся фигуру. Заметив Беккета, Чак тут же насупился еще сильнее и принялся активно ковыряться в тарелке с макаронами. Почему пилот всегда брал именно это блюдо, для всех было великим секретом. Но специально к прибытию Чака с задания огромный британец Джесси, до призыва работавший в Макдональдсе, всегда наваривал целую кастрюлю, заливал ее кетчупом и орал на все помещение «жрать подано!».

Цапнув вожделенную кашу и, едва не подавившись слюной, Райли сел как можно дальше от Хансена-младшего и принялся уминать шедевр кулинарии так, что щелкала челюсть и что-то хрустело за ушами. Он очнулся только тогда, когда Чак толкнул его в плечо.
– Эй, Беккет, алле!
Райли понял, что Хансен, наверное, уже несколько раз позвал его. Усевшись напротив, младший пилот заоглядывался, а потом наклонился над столом, сплетя пальцы.
– Беккет, разговор есть.
– Дай пожрать спокойно, – недовольно пробурчал Райли, вгрызаясь в свежую горбушку. Твою-то мать, какая же вкуснота!
Хмурый Чак напротив начал действовать на нервы и желудок. Внутри Райли что-то протяжно заурчало. Вздохнув, он отпил кофейной бурды.
– Ладно, чего тебе?
Чак опять огляделся. Потом потер переносицу, кашлянул, побарабанил пальцами по столу.
– А. Понятно. Вот и поговорили.
Беккет нацелился на кусок яблочного пирога, стоящего на самом виду на стойке. Сверху кок всегда наливал немного глазури, которая так вкусно хрустела на зубах...
– Райли, ты только не смейся.
Беккет замер с приоткрытым ртом, забыв про пирог.
– В смысле?
– Я тебе сейчас что-то скажу. Вернее, спрошу. Не смейся, ладно?
– Да, Чак, первый раз всем бывает больно. Но зато потом, когда ты уже не будешь девственником…
– Блять, Беккет, завали и послушай. Я… мне... черт!
Глядя, как Чак нервно принялся ерошить себе волосы, Райли закинул себе в рот остатки хлеба и принялся жевать.
– Рожай, Чакки.
– Слушай… такое дело… Только честно скажи, ага? У тебя… у тебя ничего странного в отсеке не происходило?
Райли молча смотрел на Чака. Тот молча пялился на него. Беккет даже видел свое отражение в здоровых круглых глазах напротив. Хансен был смертельно серьезен. Или болен. На голову. Второе было вероятнее.
– Ты упал что ли?
– Нет, Беккет, я серьезно… черт! Черт! Черт!
Чак вскочил со стула и принялся ходить из стороны в сторону. Сидящие в другом конце столовой Кайдановские сурово посмотрели на происходящее и принялись доедать быстрее.
– Беккет, п… по… пож…
– «Пожалуйста»?
– Да, дьявол тебя побери! Было или нет?!
– Смотря что ты считаешь странным, – резонно заметил Райли.
– Вещи не пропадали?
– Какие?
– Беккет, блять! Любые! Вещи не пропадали? С места не двигались без твоего участия? А?
Райли посмотрел на Чака, который так побледнел от волнения, что веснушки еще четче обозначились на лице.
– Ты спрашиваешь меня, не водится ли в моем отсеке приведение? – на всякий случай уточнил Райли.
Чак затравленно кивнул и внезапно уселся обратно. Стул жалобно скрипнул.
– Я схожу с ума. Самым натуральным образом.
– Нельзя сойти с того, чего нет.
Хансен никак на это не отреагировал. Он принялся катать по цепочке военный жетон, тяжело дыша. Беккет внезапно понял, что Чак не врет и не прикидывается.
– Чак, а давай, ты мне все с самого начала расскажешь?
Хансен посмотрел на него с такой тоской, что у Райли стало кисло во рту.
– Чарли, ты меня пугаешь.
– Короче, – Хансен придвинулся ближе к столу и Райли невольно повторил его маневр. – Все началось где-то месяц назад. Пилоты, ну, ты знаешь, всегда складывают с вечера одежду для побудки. Мы с отцом всегда раскладываем шмотки отдельно, обувь ставим. Я ж сплю на верхней полке. Он встает первым и одевается. Потом я. Все как у всех.
Райли кивнул. Первое, чему его научил брат – была правильная организация рабочего пространства и обязательная раскладка одежды. Проснувшись из-за сигнала тревоги, пилот должен был в считанные мгновения натянуть необходимое и рвануть на пост. Убежавший как-то раз без специального свитера Райли так натер себе плечи доспехами, что ему пришлось ходить в бинтах почти неделю.
– И вот. Просыпаюсь я, сигнал орет, все вокруг красное. Не открывая глаз, свешиваю ноги, сползаю, нашариваю ботинки, надеваю. Встаю и тут же падаю носом в пол. Шнурки все связаны в жуткое месиво, представляешь?! Надо бежать, а я как гусеница по полу катаюсь и сообразить ничего не могу. Пришлось шнурки резать ножом. От отца тогда отхватил.
Райли хмыкнул, представив, как педантичный Герк смотрит на кувыркающегося сына и хмурится.
– Дальше, Чак, ты меня заинтересовал.
Получивший возможность выговориться, Хансен даже приободрился.
– Дальше – больше! Наши майки менялись местами, пропала хренова туча вещей. Я недосчитался двух книг, перочинного ножа и фотографии. У отца пропал хронометр именной и трофейный коготь кайдзю. Ну и так, по мелочи.
– И, я так понимаю, Герк думает, что все это делаешь ты?
– Естественно!
– С чего бы, ты же такая зайка…
– Не смешно, блять! Сегодня к завязкам на его штанах кто-то привязал женские стринги с сердечком! Я их заметил, когда мы были уже на посту и нас одевали в доспехи. У меня уже ум за разум заходит. Я уже чего только не думал. Отсек запирается на ночь, посторонний войти не может. Но я все равно пытался дежурить. Но ты же сам знаешь, после боя не получается не спать.

Райли кивнул, прекрасно зная состояние нечеловеческой усталости, которое накатывало через несколько часов после дрифта. Несчастный мозг настолько выматывался, что если пилот не успевал добежать до спального отсека, то его туда уже несли. Предварительно найдя без сознания на полу. Однажды Райли проснулся в отсеке Пентекоста, который сообщил, что ему было в лом тащить спящего Беккета на другой конец базы и он заночевал его у себя. А потом так сально пошутил, про шлюху без сознания и швабру, что Райли краснел еще неделю, завидев генерала. Что поделать, чувство юмора у Стакера было жутким и, слава богу – редким явлением.
– Так вот, эта падла, кем или чем бы она не была – как чует! Едва мы заваливаемся спать без задних ног – утром что-то пропадает. А сегодня, эти чертовы стринги…
Чак даже покраснел. Райли уже давно отметил эту милую особенность что старшего, что младшего Хансенов. Будучи рыжими и бледными, они потрясающе краснели с ушей. Свекольный багрянец загорался на кончиках ушных раковин, потом стекал ниже, расплываясь на лоб, наплывая на щеки, а потом и шею.
Наблюдая, как Чак розовеет, словно омар в кипятке, только что не пищит, Беккет задумался. Ведь, если подумать, то…
– Слушай, пацан.
За стол неожиданно подсели Кайдановские по обе стороны от Хансена, серьезные словно два инквизитора на процессе. Саша переглянулась с Алексеем. Тот кивнул и в упор уставился на Чака.
– Ну.
– Баранки гну, – тут же отозвалась Саша. – Так это не ты одел сегодня папеньку в мои труселя?
– Да где б я их взял, – продолжал активно краснеть Чак. Райли прикинул, что в ультрафиолете Хансен сейчас смотрелся, наверное, особенно прекрасно. Эдакая истеричная клякса.
– Действительно, где, – хмыкнул Кайдановский. – Кто б тебе их дал.
Чак потер ладонями лицо. И порадовался, что стринги оказались на штанах отца, а не его. А то мало ли.
– Так, ребята. У нас тут серьезный разговор, – решил придти на помощь коллеге Беккет.
– У нас тоже все серьезно, – Саша кивнула мужу и тот полез в карман на штанах.
Покопавшись, он вытащил и положил на стол непонятный обрывок каната.
– И чего? – не понял Райли.
– Это мои носки, – сообщил Алексей. – Нашел в таком вот виде сегодня утром. Тут пять пар, скручены так, что я боюсь их развязывать. Еще как звезданет ударной волной.
– Ого! – Беккет и Хансен опасливо наклонились поближе, рассматривая странную композицию.
– А еще кто-то завязал узлом мои штаны, – поделилась Саша страшным шепотом. – И выдавил всю зубную пасту в унитаз. Встаю, а весь запас шампуня размазан по ванной!
– Вообще, похоже на полтергейст, – заявила Мако. Все четверо дружно вздрогнули, когда маленькая японка присоединилась к собранию. – Бессмысленная порча вещей в закрытых помещениях.
– А у тебя чего? – тут же поинтересовался Чак.
– Кроме надписи «свободу кайдзю» на стене над моей кроватью, написанной несмываемым маркером и ботинок, в которые кто-то насыпал земли?.. Как бы, блин, не могильной...
– Я так понимаю, все согласятся, что это происходит только после дрифтов? – проговорила Саша.
Все дружно кивнули.
– У меня пропала пара вещей, – признался Райли. – Но я думал, что просто потерял их, или сам где-то оставил.
– Слава богу, я думал, я один такой, – облегченно вздохнул Чак и даже разулыбался.
– О да, детка, – тут же ожила Саша. – Ты не такой как все. Иди, возьми печеньку с полки.
– Делать-то что будем? Или ограничимся «здравствуйте, я Райли и у меня есть полтергейст»?
– Как вариант, мы можем переночевать друг у друга, чтобы посмотреть, что происходит в отсеке, – предложила Мако, стрельнув глазками в сторону Райли.
– Мы думали поставить камеру, но она показывала только помехи и какое-то белое пятно. Решили, что это просто неисправность объектива, – пожаловалась Саша.
– Как вариант, в день дрифта в отсеке может переночевать кто-то не из пилотов, – предложил Райли. – Толку мне будет от кого-то из вас после боевого вылета.
– Например? Пентекоста позовем? – хмыкнула Саша и глянула на мужа.
Тот опять молча кивнул. Чак начал испытывать что-то вроде зависти к их безмолвному общению. Единственное, что мог сказать ему отец без слов – это провести ребром ладони по горлу.
– Тут еще такое дело, – влезла в разговор Мако. – Чарли живет с Геркулесом, ему будет сложновато объяснить что мы задумали. Саша с Алексеем, у них и так самый маленький отсек. И только мы с Райли по одному.
– Тогда с ночевкой пойдут к Райли, – предложил Чак. – Вдруг там какая-то невиданная нечисть. Тридцать килограмм с ботинками – вряд ли с этим справятся.
Мори фыркнула и отвернулась, а Беккет хихикнул.
– Окей, и я даже знаю, кого мы попросим. Но! Подстрахуемся, и у Мако тоже будет ночной охранник.

* * *

– Это даже… Вы меня удивили, мягко говоря, – сложил руки на груди Тэндо. – Если вы шутите, это не смешно.
– Похоже, что мы шутим? – спросил Райли. – Чои, пожалуйста. Выручи нас. Признайся, тебе же самому интересно!
– А мисс Мори не против?
– Не против, – буркнула Мако и посмотрела, как на противоположной стороне плаца Чак уламывает Готтлиба.
Профессор, судя по бурной жестикуляции, объяснял Хансену, куда тому стоит пойти с таким предложением. Хансен подхватил тощего ученого за грудки и принялся трясти как грушу.
– Райли! – Мори подтолкнула пилота в сторону разборок и проникновенно посмотрела в глаза Тэндо. – Кстати, Кайдановские тоже не против, чтобы у них кто-нибудь переночевал.
– Понял, – тут же пожал ее руку Тэндо. – Когда заступать на вахту?

– Вы можете лечь на мою кровать, – предложил Беккет. – Я все равно сплю как вязанка дров – молча и безмятежно. Мне и в спальнике будет хорошо.
– Это неудобно… – начал было Германн, но Райли похлопал его по плечу.
– Все нормально.
– Я имел ввиду, – перебил его ученый с достоинством. – Мне будет неудобно на вашей кровати, она у вас без ортопедического матраса.
– Протащить матрас из вашего отсека через весь корпус будет проблематично. Нам не нужны вопросы, – виновато протянул Райли, глядя, как Готтлиб скромно присаживается на стул, укладывая на колени сумку с вещами. – Если хотите, я подстелю еще мой спальный мешок. Я могу поспать и на полу.
– Нет необходимости, – Германн принялся выкладывать на стол книги и тетради. – Я буду работать. Свет моего ночника вам не помешает?
– Скажем так, профессор Готтлиб, вы можете танцевать тут под тамтамы и играть на бонго голым, прыгая вокруг костра, распевая Алуэту. После дрифта я буду недееспособен совершеннейшим образом.
Германн поджал губы, очевидно представив, как танцует по отсеку.
– Ладно, тогда давайте ложиться.
В дверном проеме появилась небритая рожа Чака. В сегодняшнем поединке им с Герком досталось. Перенапрягшиеся пилоты едва доползли до своих отсеков. Хансен-старший уже спал, упав лицом в кровать. Проверив, что отец не задохнется, да и вообще, в принципе, дышит, Чак доплелся до отсека Райли, вознамерившись одним глазком глянуть, как проходят посиделки.
– Ну, как оно?
– Устраивается, – шепнул Райли, кивая на уже заложившего своими записями не только стол, но и пол вкруг него Готтлиба. – Как там Мако и Тэндо?
– Сидят, играют в маджонг. Слушай, а почему мы не попросили Ньютона? Он вроде адекватный малый.
– Ты что, он сегодня всю ночь будет купаться в кишках кайдзю и препарировать образцы, урча от удовольствия, – Райли широко зевнул, едва не свернув себе челюсть.
Чак тут же зевнул следом и потер красные глаза.
– Ладно, проваливай, Хансен. И – сегодня спи спокойно, Золушка.
– Еще раз так меня назовешь, я тебе все косоньки повыдергиваю, Рапунцель.
– Охо-хо, детка отрастила чувство юмора. Дело за малым, осталось отрастить яйца.
Захлопнув дверь перед гневно открывающим рот Чаком, Райли радушно улыбнулся насупленному профессору.

* * *

Беккет просыпался с трудом. Почти физически ощущая, как его мозг постепенно включается, он приоткрыл глаза. На полу рядом с его кроватью копошились два тела. Одно приглушенно ругалось на немецком, а второе упорно молчало.
– Райли, да просыпайтесь уже! – пропыхтел Готтлиб, обхватывая свою добычу руками и ногами. – Только посмотрите, кого я поймал! Ай! Он еще и кусается!
– Вот это номер, - искренне поразился Райли. – Пойду, разбужу остальных.

Спустя десять минут в отсеке Беккета было не протолкнуться. Едва пришедший в себя Чак сидел на кровати хозяина, часто моргая. Рядом, привалившись спиной к стене, меланхолично жевал шоколадку Кайдановский. Саша примостилась у него на коленях, почти упираясь макушкой в полку над кроватью. Облокотившись на плечо Чака, с краю стояла Мако, кажется, еще не до конца проснувшаяся. У дверей возвышались Райли и Тэндо. У перевернутого стола подпирал стенку Готтлиб, гордый своей важной ролью в происходящем.
А в центре всего этого скопления стоял Ньютон Гайзлер, одетый в пижаму-кайдзю. Сплошной комбинезон из клетчатой ткани заканчивался капюшоном с гребнем, который несчастный ученый пытался натянуть на пылающее лицо.
– Простите! – в десятый раз проговорил он, глянув на собравшихся.
– Мне твоего «спасибо» мало, – зевнул Чак. – Меня отец пообещал ремнем отходить, если еще раз шнурки ему свяжу.
– Какой интересный случай лунатизма, – пробормотал Готтлиб. – Мы с тобой в одной лаборатории уже пять месяцев спим, но я ни разу не видел, чтобы ты ходил по ночам.
– Вы спите в лаборатории?
– Периодически.
– Мы очень стыдно, – еще больше покраснел Ньютон, опять вспомнив, что учудил у Кайдановских. – Я не знал! Сашенька, я куплю вам новые… ну эти.
– Мне вот интересно, – проговорил Райли. – Почему ты приходил только в те дни, когда мы валялись неживые после дрифтов?
– Возможно, мой лунатизм провоцирован стрессом, – пожал клетчатыми плечами Ньютон и поправил очки на носу. – Перенервничаю – и, пожалуйста, пошел портить имущество. Хорошо, что я не пироман.
Мако поймала себя на мысли, что ужасно хочет потискать похожего на игрушечного динозаврика Гайзлера. Если бы он при этом пищал – было бы вообще идеально.
– А как он открывал и закрывал замки? Они же автоматические, – поинтересовался Алексей, доставая из кармана слегка подтаявшую «Аленку».
– Не знаю, может, в бессознательном состоянии я становлюсь гением механики? – с надеждой предположил Ньютон.
– Да уж, в бодрствующем состоянии тебя таковым назвать нельзя, – отрезал Готтлиб, вставая. –Что ж, господа, позвольте забрать моего коллегу. Он явно переутомился сегодня. И нам всем нужен сон.
Ньютон продолжал топтаться на месте, комкая в руках хвост от пижамы. Проходя мимо него, Мори все-таки незаметно погладила вельветовый гребень на спине.

– Всего-то, – вздохнул Райли, устало садясь на стул, нагретый Готтлибом. – А я-то уже почти поверил в приведение. Интересно, а что бы я принялся делать, если бы начал лунатить? Выходил бы, наверное, на взлетную полосу и залазил на истребители. Может, даже, написал бы пару ругательств на двери Пентекоста. И… Чак?
Обратив внимание, что оставшийся в отсеке пилот молчит, Райли оглянулся и понял, что Хансен отрубился. Прямо в той же позе, в которой сидел.
Усмехнувшись, Райли подошел и аккуратно повалил его, забросил ноги на матрас и прикрыл своим одеялом. А потом, подумав, завалился рядом, потеснив Чака к стенке.
– Что?.. Папа, блин, не толкайся, – неразборчиво пробормотал Чак и завозился.
– Да, детка. Спи уже, – старательно имитируя голос Хансена-старшего, проговорил Райли, отвоевывая себе кусочек одеяла. – Какой же ты здоровый… Дай сюда, мне тоже холодно!

* * *

Чак проснулся, проморгался и с удивлением понял, что перед глазами у него совершенно чужая стена. Привычного плаката с Рэмбо не было на месте. Да и к тому же у него на талии лежала чья-то рука. Приготовившись подколоть отца, который явно завалился не на свой этаж, Чак повернулся и обомлел.
– Эм… а ты чего тут делаешь?
– У себя в комнате? – зевнул Райли и убрал руку. – Не поверишь, сплю.
– А я тут чего?..
– Ты не поверишь.
Хансен продолжал лежать, соображая. Последнее, что он вчера помнил, было каким-то бредом сумасшедшего.
– Кайдзю Гайзлер мне приснился? – осторожно поинтересовался он.
– Да если бы. Оказалось, это он лунатит и размазывает пасту по отсекам, – пробубнил Райли. – Ты чего подорвался? Спи, давай, рано еще. Или вали к себе. Лично я собираюсь лежать, пока не поднимут к завтраку.
– Я пошел.
– Иди.
Райли не собирался помогать Чаку и устроился поудобнее. Покряхтев, Хансен перелез через Беккета и потопал на выход.
– Поздравляю, – кинул ему в спину Райли.
– С чем?
– Ну как же – твоя первая ночевка не дома, – хмыкнул Райли. – Хочешь, поставлю тебе пару засосов? Все равно Герк не поверит, что ты ночевал у меня, потому, что мы ловили приведение, которое оказалось кайдзю Гайзлером, пожирающим зубную пасту и ворующим лифчики.
– И носки.
– И носки.
Пилоты переглянулись и Чак хихикнул на пробу. Потом расхохотался, смешно хрюкнув напоследок.
– Черт, а ведь и правда смешно вышло!
– Да, уржаться, – Райли откатился к стенке и замотался в одеяло. – Смешно…
Уткнувшись носом в подушку, он почти сразу уснул. Постояв и подумав, Чак потянулся. Потом разулся, поставив ботинки у порога.
– Двигайся. И так всю ночь на мне спал. – пробурчал он, укладываясь с краю.
– Мечтай, – отозвался Райли, прижимаясь спиной к теплому боку. – Если хочешь, потом можем пожарить зефир на плацу. Попеть под гитару Кум ба Ях.
– Да иди ты.
–И тебе того же.

* * *

Ньютон сидел у себя в лаборатории, лениво покачивая на пальцах ног снятый ботинок. Германн спал прямо за своим столом, уткнувшись лбом в кипу бумаг.
– Друг, называется, – вздохнул Гайзлер.
Встав, он привычно проверил запоры на двери, погасил ночник и проверил наличие трости сбоку от стола. Некоторое время спустя Готтлиб, не открывая глаз, пошатываясь, встал из-за стола. Цапнул трость и принялся ходить кругами по лаборатории. Он подходил к полкам с книгами, доставал их, листал и бросал на пол, потом принимался обходить все помещение, не задевая ни единый прибор.
Ньютон привычно шел за ним, следя, чтобы математик случайно не упал в чан с кислотой или не врезался во что-нибудь.
– Как я открывал двери… Э-э-э-эх, а еще пилоты с высоким айкью, – наблюдая, как Готтлиб садится обратно за свой стол и принимается раскручивать прибор, показывающий давление ловкими уверенными движениями. Его глаза так и оставались закрытыми. – Вот так, видать, и заходил. А мы с тобой лунатики-подельники, Германн! Кто бы мог подумать!
Хихикнув в полной тишине, Ньютон аккуратно придвинул к Готтлибу другой прибор и улегся на сложенные руки.
– И ведь хоть бы кто заметил, что сегодня дверь в отсек мне открыли изнутри.

Обзорам

[J]В жопу раненная Рысь[/J] <a href="http://pacificrim.diary.ru/p191362776.htm">выкладывает</a>фик в сообществе [J]Pacific Rim[/J] G, юмор, пилоты, ученые, мимопроходящие техники. и генерал Пентекост. на базе творится натуральная чертовщина, а обвиняют во всем Чака 

@темы: Dr. Newton Geiszler/Charlie Day, Dr. Hermann Gottlieb/Burn Gorman, Chuck Hansen/Robert Kazinsky, Raleigh Becket/Charlie Hunnam, Mako Mori/Rinko Kikuchi, Marshal Stacker Pentecost/Idris Elba, Aleksis Kaidanovsky/Heather Doerksen, Sasha Kaidanovsky/Robert Maillet, Tendo Choi/Clifton Collins Jr., Gen, Fanfiction

---

[В жопу раненая Рысь]

Название: Высокое напряжение
Автор:  В жопу раненная Рысь
Фандом: Pacific Rim
Персонажи: Райли Беккет, Чарли и Геркулес Хансены, Мако Мори, эпизодические Кайдановские, тройняшки и Тэндо
Рейтинг: G
Жанры: стеб
Варнинги: присутствует ненормативная лексика
Саммари: шутить над Чаком опасно, хотя бы потому, что он может пошутить в ответ.

-Это чего? – Чак подозрительно посмотрел на коробку, аккуратно перемотанную скотчем.
-Подарок, - отозвался Райли, почти насильно впихивая его в руки младшему пилоту. – С днем Рождения, Чак, успехов в личной жизни и прочие бла-бла-бла. Живи долго и процветай.
-Ну, это… спасибо, только у меня день рождения в окт… - начал было Хансен, но Райли подскочил к нему, прижал указательный палец к губам остолбеневшего пилота и страстно заглянул ему в глаза.
-Тс-с-с-с, мой сладкий, я решил начать празднество раньше. И, к тому же, тебе будет впору мой маленький сувенир.
Проводив удаляющегося Беккета обалдевшим взглядом, Чак сообразил, что стоит с открытым ртом. Воровато оглядевшись, он забежал к себе в отсек и привалился к двери спиной.
-Это чего щас было?! - прошептал он, разглядывая коробку в руках.
Усевшись на пол по-турецки, Хансен подцепил крышку и оторвал ее вместе со скотчем. Вытащил подарок и начал медленно краснеть.
-Ах ты ж говнюк! – прошипел он сквозь зубы, вертя подарок. – Ладно, Беккет. Сочтемся.
Отбросив коробку, пилот рванул за Райли.

далее более

Мрачный как туча Беккет стоял под ехидными взглядами тройняшек.
-Сделал?
-Сделал.
Все трое тут же расплылись в улыбках, Мако прикрылась ладошкой, а Тэндо, не сдерживаясь, расхохотался.
-Теперь, друг мой, ты будешь бегать от Чака до конца нашей службы. То есть еще долго.
-Стоит думать! Я подарил ему двадцатисантиметровый зеленый…
-Не надо подробностей! – окончательно сровнялась цветом с огнетушителем Мори.
-… с пупырышками, - закончил тоже покрасневший Райли. – Как мне теперь ему в глаза смотреть? Он и так меня терпеть не может.
-Игра – есть игра, - патетично проговорил средний из тройняшек, а стоящие по краям братья тут же синхронно кивнули.
-Дальше, - рубанула Саша. – Твоя очередь, Лешенька. Правда и действие?
-Правда, - вздохнул Кайдановский.
Наблюдающий за происходящим Чак, стоящий за углом, зловеще улыбнулся.

***

-Какого?..
Райли попытался дернуться, но с удивлением, перерастающим в настоящую панику, понял, что его руки связаны. Вернее - крепко-накрепко примотаны к трубе отопления над кроватью.
-Чак?!
Младшего пилота Эврики, стоящего в дальнем углу отсека, ему удалось узнать не с первого раза. Наверное, мозг был довольно сильно поврежден наблюдением розоватого боа вокруг мощной шеи Хансена. В совокупности с чулками в сеточку, виднеющимися из под ядовито-зеленых шортиков со стразами.
-Чак, ты чего?.. Какого... э!
Выдав, наконец, все, что хотел сказать, Райли упал обратно на кровать. Чак, по его мнению, весьма соблазнительно провел рукой вдоль всего этого великолепия и улыбнулся.
-Ну как?!
-Меня сейчас стошнит, Хансен!
-О да, я читал. Бывает и такая реакция, – жарко заговорил Чак, приближаясь к кровати, старательно покачивая бедрами. – Я получил твое сообщение, мой котежонок!
-КТО?!
-Это как котенок и медвежонок сразу! Такой ты сладкий.
-Не, меня щас точно стошнит…
Чак хладнокровно поправил чулки, почесал яйца и уселся на край кровати, закинув ногу на ногу. Сквозь черную ажурную сеточку активно пробивались рыжеватые волосы, от чего глаз Райли задергался еще сильнее.
-Я понял, что сразу тебе понравился. Ты так страстно на меня смотрел, так яростно валял меня по татами!
-Чак! Чак! Я пошутил, это все тройняшки! Мы играли…
-Не надо отговорок, мой милый пилот. Я все понял, - Чак подергал бровкой и хитро улыбнулся. Райли нервно задергался, разглядывая пальцы Хансена, которые медленно, но верно подбирались к его ноге. - И хочу тебе сказать – я за.
-За что?
-Ну как же.
Жестом фокусника Хансен достал из-под кровати приснопамятный подарок. Который, как выяснилось, еще и мигал разноцветными огнями, громко вибрируя.
-Сейчас мы поставим музычку, чтобы не мешать нашими страстными стонами твоим соседям, - радостно заявил Чак, пиная ногой, обутой в армейский ботинок, старенький магнитофон Райли.
Древняя гробина с кассетной декой вздрогнула и щелкнула.
- Danger, danger! High voltage! When we touch, and when we kiss! – раздалось на весь отсек.
Райли задергался еще сильнее.
-Чак! Ты все не так понял! Убери. Убери его!
-Ну-у-у же, давай хоть разок попробуем, - начал напирать Хансен, плотоядно облизываясь.
-НЕТ! Чак, прекрати! Что ты делаешь?!
-Иди сюда, мой сладкий зайчик!
-НЕТ! Я не гей!
-А я тоже, просто любви не прикажешь. О, мой сенсей!
Чак запрыгнул на Райли сверху, придавив всем своим немалым весом.
-НЕТ! Хы-ы-ы-ы, какой же ты тяжелый, твою мать!
-Райли, ёкарный бабай, что за пляски на ночь глядя! – в отсек, не стучась, ввалился Хансен-старший в пижаме и с Максом в руках. – Еще и музыку врубил. Это ж спать невозмо…
-Эм… папа. Я все объясню.
Глядя на застывшего сына, оседлавшего привязанного Беккета, Геркулес от неожиданности выронил Макса. Собака, возмущенная таким отношением, протопала до кровати, цапнула упавший вибрирующий подарок и с гордым видом принесла хозяину.
-Папа?..
Хансен-старший, посмотрев на подношение, охнул и попятился прочь. Запнулся об косяк и почти выпал наружу. Макс проследовал за ним, не выпуская подарок.
-Папа!
Чак рванул было следом, но Беккет умудрился перехватить его, накрепко скрестив ноги у Хансена на пояснице.
-Э! Отпусти.
-Куда же ты, сладкий мой, щеношадка! Это как щеночек и лошадка вместе! – откровенно расхихикался Беккет.
-Отпусти извращенец! – принялся отбиваться Чак, истерично вслушиваясь, как за стеной отсека возмущенный Геркулес уже разбудил своими метаниями Мако. Девушка, судя по звукам, пыталась успокоить Хансена-старшего.
-Я извращенец?! Напомни мне, моя нимфа, кто из нас сейчас в шортиках и боа?
Чак перестал дергаться и посмотрел на улыбающегося Беккета.
-Я тебя грохну!
-Только после тебя.
В дверном проеме появилась Мори. Щелкнув выключателем подарка, который в виду размеров ей пришлось держать двумя руками, она серьезно посмотрела на пилотов.
-Так, похоже, вы, ребята, доигрались.
-Я всегда хотел дочь! – буркнул Геркулес, появляясь сбоку от нее и тут же исчезая. – Как закончишь, Чакки, забеги ко мне, разговор есть.
-Папа меня убьет, - расстроено проговорил Хансен, потирая лоб. – Вот какая же ты падла, Беккет. Поиздевался, так еще теперь и с папой придется объясняться.
-А вот Беккет и объяснится, - предложила Мако. – Это же все до первого дрифта, ребята. Или… Хансен-сан все правильно понял?..
Мужчины переглянулись. Райли выпустил Чака из хватки. Тот медленно сполз обратно на край кровати и сел, почесывая зудящую от синтетики задницу через шорты.
-Извини, Чак.
-В жопу себе свое "извини" засунь, скотина.
Встав, он зло стянул с шеи боа и закинул его в угол комнаты. Глядя в спину расстроенному Хансену, Райли ощутил что-то вроде укола совести. Показав Райли на прощание средний палец, Чак потопал на выход.
-Некрасиво вышло, - покачала головой Мако и вышла следом.

Утро база встречала под раскатистое «I wanna take you to the GAY BAR!» Райли, одетый в розовую юбочку в клетку и топик с надписью Palm beach танцевал на столовском столе, размахивая помпонами. Зевающий народ сворачивал челюсти, едва в поле зрения попадал выплясывающий пилот.
Практически рыдающий от хохота Чак, прислонившись к стене, смахивал слезы. Геркулес сжимал переносицу,качая головой, а генерал Пентекост с философским видом потягивал кофе.
-Главное, чтобы они Родину любили, а уж какой они ориентации - дело десятое, - наконец изрек Стакер и пошел в кабинет.
Чак подавился воздухом и захохотал с новой силой.
-Выпороть бы вас, - буркнул Герк, невольно улыбаясь, глядя, как Райли привлек в свое мини-кабаре Ньютона и мужчины принялись отплясывать канкан. Ученый стащил с себя рубашку и принялся размахивать ею над головой.
Чак хмыкнул и слегка кивнул запыхавшемуся Беккету. Мако не переставала снимать все на телефон, аккуратно засунув его на половину в карман. Смех смехом, а пересматривать такое иногда будет весьма расслабляюще.

@темы: Dr. Newton Geiszler/Charlie Day, Chuck Hansen/Robert Kazinsky, Raleigh Becket/Charlie Hunnam, Mako Mori/Rinko Kikuchi, Marshal Stacker Pentecost/Idris Elba, Hercules Hansen/Max Martini, Aleksis Kaidanovsky/Heather Doerksen, Sasha Kaidanovsky/Robert Maillet, Tendo Choi/Clifton Collins Jr., Wei Tang Triplets/Charles Luu, Lance Luu, Mark Luu, Gen, Fanfiction

---

Иллюстрации_ньюманн

[Что за Покемон?!!]

решила собрать свои иллюстрации)) все кликабельно

иллюстрация к первому исполнению 4.22. По арту. После двух дрифтов в сознании Ньютона остался кусок сознания кайдзю.

+5

иллюстрация ко второму исполнению 4.22. По арту. После двух дрифтов в сознании Ньютона остался кусок сознания кайдзю.

иллюстрация к исполнению 3.25. Герман|Ньютон. Маленькая Мако (лет 8-9) случайно забредает в лабораторию, где работают Герман и Ньютон. Доктора присматривают за девочкой – каждый в своем собственном стиле.

Иллюстрация к фанфику  Сесна С. Быть им

две иллюстрации к фанфику  Amnezyna "Вместе"

обзорам

 [J]Что за Покемон?!![/J]  <a href="http://pacificrim.diary.ru/p191334548.htm">выкладывает</a> в сообщество свои иллюстрации к фанфикам (Ньютон, Германн, PG)

@темы: Art, Raiting: PG-13, Dr. Newton Geiszler/Charlie Day, Dr. Hermann Gottlieb/Burn Gorman

---

Ньюманн_текст+арт

[Что за Покемон?!!]

Название: Внимательность
Автор:  Что за Покемон?!!
Бета:  Expansion
Пейринг: Ньютон Гейшлер,Германн Готтлиб
Рейтинг: PG
Жанр: Флафф
Размещение: Да, но предупредите.
Дисклеймер: не мое
Примечание: Написано для  Amnezyna, которая просила написать что-нибудь милое и чтобы один нашел другого спящим))

У Ньютона Гейзлера всегда была хорошая память, пожалуй, даже слишком хорошая: он помнил тысячи ненужных мелочей, подмечал то, что стоило бы проигнорировать. Часто это помогало, но одно дело – быть внимательным сотрудником и товарищем по команде, который всегда все помнит, и совсем другое, когда после нескольких недель знакомства по общим деталям, по оброненным фразам, по никому не нужным мелочам Ньют мог узнать о человеке почти все. Обычно таких вещей боялись, и Ньют совершенно не стремился их демонстрировать. Просто отмечал как данность те или иные детали и старался запрятать их подальше на задворки памяти.
Сейчас его отдел находился на военной базе, и это было очень круто. Егеря сражались с вторгшимися в их мир чудовищами и побеждали тех. За одну возможность быть причастным ко всему этому Ньютон отдал бы что угодно, а уж о том, что у него будет свой небольшой отдел по изучению кайдзю и едва ли не прямые поставки редких образцов – о таком он мог только мечтать.
Часы показывали два ночи, и Ньютон решил, что продолжить сравнивать останки кайдзю разных категорий можно и завтра. Он закрыл за собой дверь, развернулся и понял, что не один он в этот день засиделся допоздна. На базе были стандартные военные металлические двери, но когда в коридоре светили тусклые ночные лампы, а в комнате работало освещение, оттуда из узкой щели пробивалась тонкая полоска света. Ньют размял плечо, затекшее от долгой работы в одном положении, и решил, что неплохо бы сделать дружеский визит соседнему отделу, отвечающему за разработку нейростимулирования егерей. Не то чтобы их отделы тесно общались, но все-таки они делали общее дело, да и вообще, интересно же, что такое можно считать до ночи.
Ньютон осторожно открыл дверь и вошел. Яркий свет резко бил по глазам после полумрака коридора, что совсем не мешало тому единственному, кто находился в кабинете, тихо спать среди приборов на стопке исписанных бумаг.
Первой мыслью было свалить куда подальше и не мешать уставшему человеку. Уставшему Герману Готтлибу, руководителю отдела, почти ровеснику, услужливо подсунула память. Человеку, у которого при волнении или в конце тяжелого дня начиналось сильное дрожание пальцев, человеку с тростью и неправильно сросшимися костьми ноги. Человеку, которому не стоит спать в таком положении, потому что от долгого нахождения в неудобной позе нога разболится так сильно, что весь следующий день передвигаться будет проблематично...
Ньют почесал затылок и решил, что благое дело стоит того, чтобы рискнуть. В том, что Готтлиб, недоброжелательный, резкий в высказываниях, будет совсем не рад тому, что его кто-то посмел увидеть в таком состоянии, и попытается если и не убить Ньюта, то уж точно одарить нелестными определениями и эпитетами, Ньют определенно не сомневался.
Он осторожно потряс коллегу за плечо, однако тот никак не отреагировал.
– Доктор Готтлиб, – позвал он и потряс чуть сильнее, – доктор Готтлиб, вам не стоит спать здесь.
Тот дернулся и резко выпрямил спину. Немного сощурился, но взгляд уже был совершенно ясным. – Доктор... Гейзлер, я полагаю?
– Ага, он самый, – кивнул Ньютон. – Вообще-то, мы не так уж и редко пересекаемся.
– Да, – согласился Герман, в упор рассматривая того, кто его разбудил. – И что вам нужно в такое время?
– Ничего, – Ньютон поднял руки, шуточно изображая, что сдается. – Просто проходил мимо и увидел свет. Простите мою бестактность. Я, пожалуй, лучше пойду. Доброй ночи, доктор Готтлиб.
Ньютон пошел к двери, не торопясь, но и не делая попыток задержаться или продолжить разговор.

***
В какой-то момент все изменилось и пошло наперекосяк. Те, кто считались непобедимыми, умирали в схватках с чудовищами. Кайдзю стали сильнее, а егерей становилось все меньше. Финансирование уменьшилось, и отделы сократились. Сократились до доктора Готтлиба и доктора Гезлера. А потом им выделили один кабинет на двоих.
Для Ньютона в соседстве с Германом Готтлибом были один плюс и один же минус. Плюс – вдвоем веселей, чем в одиночестве, минус – коллега так не считал. А что касается всего остального, главное, что работа была и ее было много, а условия не так уж и важны.

Последние несколько суток у Ньютона вышли очень напряженными, но их итогом стало то, что несколько отдельных частей кайдзю удалось не просто замариновать, а сохранить живыми. В его голове даже носилась лихая мысль: можно ведь сохранить в рабочем состоянии мозг… ну или хотя бы кусочек, но главное, что с мозгом удалось бы провести самые удивительные опыты... Например, залезть в него, узнать, что хранится там, внутри черепушек огромных монстров. Из всех частей, которые к нему попали, сохранить в рабочем состоянии получилось только два экземпляра – небольшую часть печени и один нервный узел с окончаниями, но это был грандиозный успех. Ньютон боялся отойти от банок слишком далеко, не говоря уже о том, чтобы отправиться в свою комнату. Ему казалось, что стоит только прикрыть глаза, и все объекты его изучения превратятся из живых в мертвые. А это будет полным отстоем.
Он проверил реакции нервного узла на различные раздражители, нужно было только записать последнее наблюдение и с чистой совестью идти спать, когда из банки настойчиво постучали. Ньютон протянул руку и коснулся пальцами стекла. Отросток разветвился, образовал свое подобие пяти пальцев и коснулся сквозь стекло пальцев Ньютона. Практически сразу после этого маленькие отростки прошли сквозь стекло, обвили пальцы ученого и полезли под кожу. Ньютон пытался отдернуть руку, пытался закричать, но так и замер: отростки прорастали сквозь все тело, покрывая его чешуей, они вырвались наружу в районе ключицы и несколькими кольцами обвили шею, стараясь задушить.
Было невозможно даже вздохнуть… а потом на плечи аккуратно, почти нежно что-то опустилось, Ньютон рванулся со всей силы и едва не свалился с рабочего кресла. Сон медленно растворялся перед глазами.
– Шел бы ты спать к себе в комнату, – Герман отошел от него и хмуро щурился, тяжело опираясь на трость.
Ньютон, не отрываясь, с пару мгновений почти испуганно смотрел на него, пытаясь сообразить, что происходит. Затем он положил руку себе на плечо и нащупал куртку и прикрыл глаза. Открыв их, он понадеялся, что взгляд его больше не кажется странным.
– Спасибо, Герман, – спокойно сказал он. – Сейчас допишу реакцию и точно пойду.
Он сильнее взлохматил волосы, а после постучал по стеклу банки с небольшим фрагментом нервного окончания третьей категории. Тот постучал в ответ. Ньютон не удержался и расплылся в улыбке.
– Очень надеюсь не застать вас в таком же состоянии утром, – строго сказал Герман. – Спокойной ночи, доктор Гейзлер.
– И вам того же, – не отрывая влюбленного взгляда от банки, махнул ему Ньютон.

***
Они только что спасли мир! То есть, конечно, этому посодействовало много достойных людей, но они оба, и Герман Готтлиб, и Ньютон Гейзлер, приняли в его спасении самое непосредственное участие, и это было удивительно.
Герман собирался выспаться, последние дни, прошедшие в ожидании апокалипсиса, были слишком безумны, и теперь, когда все осталось позади, он считал, что может себе позволить такую роскошь, как долгий крепкий сон без тревог и внезапных атак чудовищ. Накопившаяся собственная усталость умножалась на чужую.
Конечно, были в этом мире гении, которые умели входить в дрифт без лишних эмоций и воспоминаний, но они с Ньютоном так не могли, и теперь на собственную память наслаивалась память Ньютона, а в голове пронзительным и упрямым детским голосом звучало – «Я все равно стану рок звездой!». У Германа и без того болела голова, и чужой спектр эмоций и воспоминаний, который, похоже, после дрифта начинал с тройной силой открывать все новые подробности о другом человеке, не способствовал ее выздоровлению.
И, что самое ужасное, Ньют всегда все помнил, что только усиливало головную боль. Его мышление могло работать во всех направлениях одновременно, а воспоминания были слишком подробными и акцентированными на том, чего Герман не замечал, даже если был тому свидетелем.
Да Герман теперь всю базу по именам и фамилиям знал! Зачем ему это?! Зачем это Ньютону? А что обидно, теперь он знал гораздо больше и о себе. Что каждая эмоция слишком живо отражается на лице, что по одному тому, как он входит в кабинет, Ньютон знает, сколько часов он спал и была ли тому причиной бессонница или азарт от новой идеи. Ньютон вообще знал непростительно много, но почему-то совсем не пользовался этим раньше. В конце концов, даже делая общее дело, нельзя обойтись без конфликтов, а на базе достаточно людей, и не со всеми у Ньюта ладилось. Да сам Герман, если бы у него была хотя бы половина этих знаний, на месте Ньютона не преминул бы воспользоваться ими против оппонента в их извечных перепалках...
Герман размял шею и решил заглянуть в лабораторию, просто так, на всякий случай. Его беспокоило странное ощущение, возникающее от того, что он слишком долго не видел знакомых стен. Слишком много нелогичных и безумных событий произошло с ним в последнее время, так что он просто взглянет на свою доску - последний оплот логики в этом сумасшедшем доме - и успокоится.
В темном помещении под неприятным светом аварийных ламп спал Ньютон. Он сидел прямо на полу и обнимал маленькую банку с нервным окончанием кайдзю, опираясь спиной на большой стеклянный бак с куском мозга. У него был просто ужасный вид: заляпанная рубашка казалась совершенно красной, а мрачное освещение жутко подчеркивало тени под глазами. Сумасшедший гений среди своих «игрушек», не иначе.
Герман вздохнул и потоптался на месте, прикидывая, будить коллегу или не стоит. Думать было так же тяжело, как и стоять на одном месте, а он слишком устал для всего. Герман переключил освещение, оставив еще более тусклое, но по-теплому желтое, подошел к коллеге и тяжело опустился рядом на пол, тоже прислонившись к баку спиной. Ньют что-то пробормотал во сне и крепче сжал банку, его голова упала Герману на плечо.
- Все именно так, - тихо согласился Германн и тоже закрыл глаза. - Ты самая настоящая рок-звезда.

Арт

для обзоров

 [J]Что за Покемон?!![/J]  пишет фанфик  и рисует к нему иллюстрацию. <a href="http://pacificrim.diary.ru/p191334096.htm">в сообществе </a> и <a href="http://green-snow.diary.ru/p191333996.htm"> в дневнике </a>  (Ньютон, Германн, PG) 

@темы: Slash, Art, Raiting: PG-13, Dr. Newton Geiszler/Charlie Day, Dr. Hermann Gottlieb/Burn Gorman, Gen, Fanfiction

---

Здравствуйте!

[Good Shot]

Заранее прошу прощения за тупой вопрос, но.

Подскажите, как следует перевести эту фразу в рамках устоявшегося перевода терминологии фильма.
"Deploying Jaeger unit Yukon---"
Контекст - озвучка ИИ работы с Егерем.

@темы: Information

---

[В жопу раненая Рысь]

Название: Внутренний голос
Автор:  В жопу раненная Рысь
Фандом: Pacific Rim
Персонажи: егери и их пилоты
Рейтинг: G
Жанры: стеб
Варнинги: присутствует ненормативная лексика
Саммари: В одну далеко не прекрасную ночь Тэндо решил, что сошел с ума. А иначе, как можно было объяснить бесплотный голос, распевающий песни на канале Черного Альфы?


-Генерал?
Пентекост оторвался от последнего отчета Хансенов и поднял голову. В кабинет, нервно дернув плечом, вошел Тэндо. Гениальный техник выглядел так, будто только что увидел приведение.
-Проходите, мистер Чои. Что случилось?
-У нас творится что-то странное, - выдал Чои, падая на стул напротив стола. – Я не псих!
-Никогда не утверждал ничего такого, - окончательно отложил бумаги Пентекост.
-Я в том смысле, что я уже ходил, проверялся. У меня справка есть! – Тэндо протянул клочок бумаги генералу, а потом уселся обратно, затравленно оглянувшись на дверь.
Удостоверившись, что техник действительно признан вменяемым, Стакер посмотрел на него поверх очков.
-Итак, что же случилось.
-Я слышу голоса!
-И видите мертвых людей?
-Нет, только голоса.

далее более

Тэндо поерзал на стуле и сцепил пальцы на колене.
-Я сейчас помогаю команде Альфы в настройке связи. Егерь такой старый, что у них до сих пор осталась линия, которая связывает команду с техниками напрямую. И подрубиться к ней извне – нельзя.
-И?
-И вот уже неделю… там… там кто-то… на этой линии, то есть… поёт!
-Что поет?
Чои посмотрел на генерала слегка покрасневшими глазами и принялся терзать свою бабочку.
-Песни, русские. Поймите меня правильно, сэр. Я думал, может это миссис Кайдановская? Она любит сама покопаться в кабине, настраивая под себя интерфейс. И она почти всегда что-то напевает под нос. НО! Я слышал этот голос ночью, когда остался в отсеке один. Я звал, но мне никто не ответил. И… опять же… В команде техников всего две женщины. Анна Соколова, ей 65. И Вера Николаева, ей 18. Голос, который я слышу – это голос девушки, но ни одной из трех русских он не подходит!
Тэндо вцепился в четки на запястье. Пентекост внимательно на него посмотрел, потом откинулся в кресле и принялся водить указательным пальцем по нижней губе.
-А кроме Черного Альфы вы нигде не слышали этот голос?
-Нет! Но, опять же, я так поздно еще нигде не работал. Когда Бродяга на профилактике, то наш пункт закрыт и там никого нет.
-И как вы считаете, кто это поет? Вы совсем исключаете возможность того, что пеленгуете какой-то посторонний сигнал?
-Он замолкает, стоит мне выйти в эфир и потребовать представиться! Он словно… разумный!
Генерал встал, Тэндо подскочил следом.
-Вы слышали пение сегодня?
-Да, сэр, я потому и пришел. Вся команда уже спит, а я вернулся… послушать.

Спустя несколько минут мужчины дошли до командного пункта Черной Альфы. Включив пульт, Чои принялся настраивать связь. В отсеке царила тишина, наполненная гулом трансформаторов, скорее ощущаемых вибрациями пола, чем реальным звуком.
Тэндо нашел нужный канал и его глаза сразу же расширились.
-Вот! – прошептал он и передал Пентекосту наушники.
-Издалека до-о-о-олго, течет река Во-о-о-олга, - красиво пел женский глубокий голос в наушниках. – Течет река Во-о-о-олга, конца и края не-е-е-ет. Среди снегов, бел…
-Позывные шесть-шесть один, назовитесь, - металлически тоном проговорил Стакер.
Пение тут же прекратилось. В эфире повисло молчание, нарушаемое треском помех.
-Назовитесь, - потребовал Стакер, глядя на экран, по которому тянулась прямая линия, словно показания асцилографа. – Находиться на территории после отбоя без допуска запрещено.
Тэндо, закусив ноготь большого пальца, продолжал смотреть через стекло в полутемный ангар, где аварийными огнями перемигивался Черный Альфа. Огромный и молчаливый.
От мысли, что некто таинственный сейчас сидел и пел печальную песню в герметичной темной кабине, у него пробежали мурашки. Генерал Пентекост отключился и обернулся к технику.
-Так, а ну пошли на пункт Бродяги.

-… а ему такая – «бра-а-а-ат, эти ваши китайские свистелки-перделки разваливаются на раз!»
-А он?
-Обиделся.
-А ты?
-Ну а что мне, извиняться, что ли. Где ты видел егеря с тремя руками? Это что-то генетически неправильное.
-Эх, модификации, вот в мое время – егери были аналоговыми.
-Ага, как часы. А еще трава была зеленее и люди на Луну высадились. Какой ты древний.
-Слышь, красотка, не забывайся.
-Что вы, что вы, старикам у нас почет, старикам у нас везде дорога!
-Ну погоди мне. Вот заест у меня двигатели, когда тебя от кайдзю отбивать будем. Совершенно случайно, ага.
-Ой, вот не надо меня пугать! Убегу, не в первой. И вообще - мои пилоты круче твоих!
-Начало-о-о-ось! Ну давай, померяемся пилотами. Это с каких это хренов твои-то лучше? Один этот Хансен-младший чего стоит! Рассинхрон каждые пять сотых секунды, дрифт вылетал три раза! Кого папа в прямом эфире на все три егеря матом ругает?!
-Ой-ой-ой! А кто у нас макарену танцевал, когда Мако в рассинхрон ушла?!
-Да всего-то раз было!
-Зато все видели. Стыдобища.
-Так, красавица, ты меня не стыди. Я постарше тебя буду, и опыта у меня поболее.
-На пенсию выйдешь, переквалифицируешься, будешь песочком тротуары посыпать вместе со своим Райли.
-Слышь, э! Когда Чак окончательно генерала достанет, твоим вторым пилотом сделают МАКСА! Ха-ха-ха, хе-хе, пф-ф-ф-ф!

-Что это вообще такое?! – прошипел Пентекост, глядя на пляшущие датчики активности. – Кто с кем разговаривает?!
-Меня сейчас посетила одна гениальная идея, - прошептал в ответ Тэндо, отслеживая сигнал. – Может, прозвучит дико… но у меня такое чувство, что это Бродяга и Эврика.
-Что?!
-А что?! Какие еще варианты, сэр?! Кто может меряться пилотами? Связь активна между ними двумя. И это… это логично, сэр. Альфа общаться ни с кем не может, у нее внешний канал запускается только в активном состоянии. А в спящем…
-Егери не могут разговаривать, они не живые! – прорычал Пентекост. – И прекратите называть Альфу «она»!

***

-Итак, - генерал Пентекост был суров как айсберг, потопивший Титаник и вернувшийся его добить. – Последние вести с полей. Открыли доклады на сороковой странице.
Райли послушно перелистнул и принялся читать. Конференц-зал наполнился шорохом бумаг, покашливанием, хрустом. Стакер ходил вдоль пилотов, внимательно читавших документы.
-Сэр, это какая-то гребанная шутка! – неуверенно возмутился Чак, тут же получив подзатыльник от отца.
-Впервые в жизни согласен с Хансеном, сэр, - подал голос Райли. – Что это за научная фантастика?
-Фантастика, воистину! - в ажиотаже прошептал Ньютон, толкнув Германна в плечо. – Кто бы мог подумать!
-Оу, - покраснела Мако, увидев в перечне распечатки переговоров егерей.
-Эй! – возмутился Чак, тоже дошедший до нужной страницы. – Почему Бродяга обзывает меня неучем?!
-Потому, что лево – это слева, - съехидничал Райли, припомнив последний бой. – А не справа!
-Я левша, - обиделся Хансен-младший. – Мне и так сложно. Ты когда-нибудь пробовал ножницами для правшей разрезать хоть что-нибудь?!
Геркулес молча раздумывал над словами Эврики о том, что он слишком резко переключается между скоростями при маневрах.
«А ведь права, чертовка», - подумал он, с хрустом почесав небритый подбородок.
-Короче, этот… феномен мы еще будем исследовать. А пока, советую прислушаться к тому, что говорят ваши… подопечные. Особенно, вы слышите меня, мистер Хансен? - особенно, что они говорят после миссий.
-Она за тобой подпевает, - резюмировал Алексис, читая распечатки камерных концертов Альфы. – Только твои песни поет. Мои ей не нравятся.
-А я тебе говорила, что твой Раммштайн говно! – довольно отозвалась Саша. – Ты смотри, ей даже российский гимн нравится. От моя золотая!..
Тройняшки молча читали доклад, периодически одновременно склоняя головы. Их Тайфун был самым неразговорчивым участником группы. И единственное, что от него удалось услышать за неделю наблюдений, было - «янкиз гоу хом». Очевидно, обида на «свистелку-перделку» слишком глубоко засела в металлическом сердечнике китайского егеря.

***

-Ты моя хорошая, - любовно погладил обшивку Эврики Геркулес. – Чак, все, завязываем жрать булки в кабине. Ей, наверное, неприятно. Сидят два каких-то клопа и мусорят в голове!
Чак провел ладонью по пульту и усмехнулся.
-Пап, а помнишь, как она про макарену завернула? И про песочек! Уха-ха, молодец, девочка.
-Хансены друг за друга горой, - расчувствовался Геркулес.

-Обалдеть, - Райли осторожно лез в кабину, стараясь не топать ногами по перекрытиям. – И как теперь сражаться, зная, что он живой?!
-Я буддистка, он для меня изначально таким был, - философски отозвалась Мако. – Все в этом мире живое. Радуйся, что его, в отличие от тебя, можно починить. И, черт возьми, теперь ВСЕ будут мне припоминать тот рассинхрон?!
-Ты же буддистка, относись к этому проще, - хмыкнул Беккет. – На все воля Вселенной.
-Очевидно, это она залила видео на ютуб, - фыркнула Мори.

-А как тебе такое, детка? Младший лейтенант, мальчик молодой, все хотят потанцевать с тобо-о-о-ой! Если бы ты знал женскую тоску по сильному плечу-у-у-у-у!
Закинув ноги на выдвижное кресло у задней стены отсека, Саша старательно выводила песню, а Леша разливал в стопки. Покачивая головой в такт, он подал жене водку.
-За нас!
-За нас!
Супруги бодро отсалютовали пустой кабине и выпили.

-Короче, брат, ты только скажи!
-Мы им шланги топливные перережем!
-Да мы им газ веселящий в шлемы пустим.
-Ишь, чего удумали, Тайфуна обижать! Сволочи капиталистические!
Тройняшки бегали кругами, по очереди обращаясь к застывшему в доке егерю.
-Серьезно, брат. Я этой Эврике все ее бронированные обвесы черным разукрашу!
-А что такого?
-Как «что такого»?! Черный не подходит к ее цветовой гамме! Она ж девчонка! Облезет от злости.
-Сурово.

Пентекост вытащил из нагрудного кармана выцветшую фотографию Койота и задумался. Протарабанив по столу пальцами, он потянулся к телефону.
-Алло, Питерс. Узнал, ага. Слушай, будь другом, по старой памяти, можно будет завтра заехать к вам? Хочу Койота навестить. Соскучился, ага, он еще в аварийке? Спасибо. До завтра.
Отложив трубку, генерал улыбнулся в первый раз за последние месяцы.

@темы: Dr. Newton Geiszler/Charlie Day, Chuck Hansen/Robert Kazinsky, Raleigh Becket/Charlie Hunnam, Mako Mori/Rinko Kikuchi, Marshal Stacker Pentecost/Idris Elba, Hercules Hansen/Max Martini, Aleksis Kaidanovsky/Heather Doerksen, Sasha Kaidanovsky/Robert Maillet, Tendo Choi/Clifton Collins Jr., Wei Tang Triplets/Charles Luu, Lance Luu, Mark Luu, Gen, Fanfiction

---

[Aina Agras]

Господа! А кто-нибудь знает, как зовут тройняшек? -__-

@темы: Information

---

[Rammy]

Товарищи, возможно, это уже обсуждали, но трек The Shatterdome, который на русском - о чем именно там поется? Кто понял? www.kinomania.ru/film/461182/soundtracks/

@темы: Information

---

Зарисовочка с сайнсбро

[Кинкажу Вэл]

Гугление самого себя до добра не доводит xD
Навеяно вот этими постами

@темы: Slash, Art, Raiting: PG-13, Dr. Newton Geiszler/Charlie Day, Dr. Hermann Gottlieb/Burn Gorman

---

[В жопу раненая Рысь]

Название: Русская зараза
Автор:  В жопу раненная Рысь
Фандом: Pacific Rim
Персонажи: Беккет, Хансены, Кайдановские,Пентекост, Мори
Рейтинг: G
Жанры: стеб
Варнинги: присутствует ненормативная лексика
Саммари: Беккет и Хансен совершенно напрасно решили проучить Кайдановского.
Картинки для визуализации: именно

это

uaimage.com/image/6b05b8b1, по мнению автора, нарисовал Беккет. смотреть после прочтения.


Райли с большим трудом выдохнул, сжал губы и постарался дышать ровно. Стоящий напротив Чак улыбался во всю зубастую пасть, ехидно вздернул брови и приглашающее кривил губы. Райли был близок к убийству с отягчающими как никогда. Сглотнув, он в упор уставился на обнаглевшего пилота Эврики.
-А ну-ка, повтори? Что ты сейчас сказал?!
Голос предательски дрогнул от ярости. Мори испуганно прижала к груди руки, быстро переводя взгляд с одного пилота на другого.
-Беккет, Беккет, не надо! – пискнула она, когда Хансен, откровенно издеваясь, показал ей непристойный жест с использованием пальцев и языка.
Райли так быстро рванул вперед, что в ушах засвистело. Успев заехать Чаку в плечо, он с удивлением понял, что пошел в отрыв от земли.

далее более

-Вредный мальчишки, - с жутким акцентом пробасил Алексей Кайдановский, возникший в тренировочном зале, словно призрак.
Как эта огромадина умудрялась передвигаться бесшумно – не знал никто. Но факт оставался фактом, своими внезапными появлениями он уже довел двух связистов - до заикания, а непримиримого борца с гуманитариями - профессора Готтлиба - до овладения русским матерным.
-Сколько можно, - тяжко вздохнул Алексей, без особого труда удерживая вырывающегося Райли на весу одной рукой за шкирку. А второй крепко-накрепко перехватив шею уже начинающему синеть Чаку. – Он опять тебя обижать? Этот мелкий австралиец. Сломать ему нога? Рука? Хочешь бусы на шею из зубы?
Мако, для которой английский тоже был не родным, даже прищурилась от усилий, которые она прикладывала, чтобы понять бородача.
-Нет! Просто они опять не поделили, кто первым пойдет на следующего кайдзю, - наконец выдала она, с тревогой наблюдая, как руки Хансена безвольно падают вдоль тела, а серые глаза закатываются. – Алексис-сан, отпустите их. Чак и так не особо… умный. Его мозгу нельзя без кислорода.
-Тоже мне пилоты, - фыркнул Кайдановский и почти брезгливо отбросил от себя обоих. – Такой беда, такой кошмар, а эти двое меряют у кого пиписька тоньше.
-Длиньше, - на автомате поправила Мако. Потом покраснела и прыснула.
Алексис слегка кивнул ей и пошел прочь, увесисто печатая шаг. Техники споро расходились, освобождая дорогу здоровенному пилоту, словно воды моря перед Моисеем.
-Как же уже задолбал этот миротворец. Уже в который раз… - прохрипел Чак, с трудом усаживаясь на полу по-турецки. – Скоро он у нас нефть найдет и понесется.
-В чем-то он прав, - не мог не признать Райли, отметив, что Хансен не знает не только грамматику, согласно последнему отчету с «этат кайдзя прабил нам абшиффку и смылся хрен знает гиде ано теперь», но и историю. – Предлагаю временное перемирие.
-С целью наказания русской заразы на базе, - хитро добавил Чак и с хрустом почесал щетину. – Беккет, ты со мной?
-Кретины, - резюмировала Мако по-японски, опять забыв, что Райли вполне сносно им владеет. – Сталина на вас нет.

Саша Кайдановская была очень красивой женщиной. В ней не было и намека на худосочную хрупкую прелесть Мако. Саша была какой-то очень конкретной, высоченной, крепкой, мускулистой. Громогласная, в отличие от своего мужа, русская уже три раза становилась победителем в местных соревнованиях по армрестлингу.
Райли казалось, что этому немало способствовало то, что в процессе Кайдановская материлась так, что вполне могла вызывать ушное кровотечение у слушателей. Даже у тех, кто не знал русского, английского и французского. На котором, впрочем, она тоже говорила с жутким акцентом. К третьему месяцу знакомства с девушкой, он начал подозревать, что она делает это нарочно.
Однако, и Райли ничего не мог с этим поделать, Саша ему нравилась. Нравилось то, что она единственная из всего женского персонала ярко и сочно красилась, иногда излишне высокомерно смотрела на прочие экипажи и ужасно гордилась своим егерем. Больше, чем Альфой, она гордилась только своим мужем. Именно поэтому – она была первой в очереди, кого следовало нейтрализовать для того, чтобы спокойно начинать мстить Алексею за его постоянные подковырки.
Под стать своим пилотам - Черный Альфа был самым большим и мощным егерем. Однажды Чак пошутил на тему комплексов русских и соотношении их с размерами егеря. Кайдановский затащил Хансена в общую душевую.
Вышедший спустя пару мгновений Чак был бледен и молчалив. Саша проводила его сочувствующим хлопком по плечу и загадочной фразой «ничего, я и сама долго привыкала». А позже, заглянув к Райли, Хансен он спросил, нет ли у того какой-нибудь стариной книжки про Чернобыль и мутации.
-Не бывает такого, - страшным шепотом поведал он прыскающему в кулак Беккету. – Как он ходит-то?..
Однако, не смотря на размеры, огневую мощь и неизменный вау-эффект, производимый на зрителей – Черный Альфа был русским егерем. И команда техников тоже была из России. А это значило очень многое.

Генерала Пентекоста едва не хватил апоплексический удар, когда он увидел, как Алексей, напевая «Нас не догонят», приматывал отвалившуюся рацию к поручню в кабине на изоленту, вместо того, чтобы вызвать ремонтников. Беккет решил не упоминать при Стакере, что видел, как Саша молотком забивала шурупы на внутренней обшивке, когда вернулась с задания. А потом клеила на клей светоотражающие полоски для швартовки в доках.

Русские были на редкость пофигистичными к техническим проблемам людьми, и при этом громогласно взрывались, стоило лишь задеть их национальную гордость. Райли, сопоставив все эти факты, принялся разрабатывать план.

Чак, нервно вышагивающий по отсеку чесал макушку, дергал за завязки свою куртку, хрустел пальцами, в общем – всячески помогал. Райли прикидывал варианты так и эдак.
И только Мако сидела и придумывала посмертное хайку для Беккета и Хансена.

Два дебила собрались на дело
Глупые неопытные юнцы, жаждущие мучительной страшной смерти
Прощайте, ищущие мифической справедливости идиоты

-Ты все понял? – вывел ее из транса возбужденный голос Райли.
-Думаешь, этого достаточно? – нервно кусая кончик ногтя поинтересовался Чак.
-Мне будет вас не хватать, - хладнокровно заявила Мори. – Приятно было поработать.
Она церемонно пожала руку остолбеневшему Райли. Вежливо кивнула скривившемуся Чаку.
-Слышь, красотка, не рассказывай ничего Кайдановским, - угрожающе начал Чак, но Мако остановила его взмахом руки.
-Что ты, я ОЧЕНЬ хочу посмотреть, чем все кончится. И вообще, ты никогда мне не нравился.
-Умеет она приободрить, - резюмировал Хансен, когда дверь за Мори закрылась. – Что-то я уже...
-Зассал? – тут же решил пойти ва-банк Райли.
Чак посмотрел на своего временного союзника и сжал кулаки.

-Так?
-Левее, Саш.
-Так?
-Правее.
-Так?
-А теперь еще левее.
-Кайдановский, ёлы! Ты определись! Хотя, погоди… а ты точно знаешь, где лево, а где право?
-Ха-ха, Сашенька. Правой я ем. А теперь левее.

Глядя, как чета переругивается в процессе попытки залить герметиком трещину в броне шлема Альфы, Чак и Райли переглянулись.
-Беккет, если нас убьют, я хочу чтобы ты знал… - Чак поднял на соседа свои огромные, ясные серые глаза и трогательно хлопнул длинными выгоревшими на солнце ресницами. – Я тебя ненавижу.
-Я тебя тоже, Хансен. Я тоже, - прочувственно похлопал его по плечу Райли. – А теперь - вперед. И помни, Саша - не кенгуру, твоя обычная тактика соблазнения не сработает.

-Александра?!
Кайдановская качнулась в люльке, ловко перевернувшись спиной к обшивке, и уставилась на подошедшего Чака. Ее алые губы тут же растянулись в улыбку. Чака на базе вообще любили практически все женщины. Немалую роль в этом сыграло наличие бульдога Макса, которого Хансен давал погладить всем желающим.
-Да, мой сладкий?
Чак нервно сглотнул и бросил быстрый взгляд на склонившего к нему голову Алекса. В тени здоровенного русского он чувствовал себя побегом подорожника, посмевшим вылезти рядом со столетним дубом.
-Александра, будьте так добры, помогите? В Эврике слетел клапан предохранителя, ремонтники сказали, что на починку уйдет два дня. Сами понимаете, такой долгий срок. Не сегодня-завтра будет новый выброс.
-Пф, клапан! – Саша резво отталкиваясь ногами, обутыми в тяжелые армейские ботинки, допрыгала до земли и отстегнула тросы. – Пошли, салага, тетя Саша покажет тебе, как из жженной крышечки от Колы и проволоки можно сделать отличный заземлитель. Леш, доделаешь?
Кайдановский смерил Чака холодным взглядом и соизволил кивнуть.
-У нас там еще гироскоп пошаливает, - на всякий случай присовокупил Хансен, ведя русскую к своему ангару.
-Все починим, - завелась Александра в предвкушении возможности покопаться во внутренностях самого маленького и быстрого егеря. – Нам будет нужна курица, резиновая прокладка для раковины и канифоль.

-Мако?
Генерал Пентекост присел рядом со своей ученицей. В столовой было пустынно и тихо. Мори в гордом одиночестве цедила чай.
-Сенсей.
Он благодарно принял чашку с горячим напитком и отпил.
-А где твой напарник?
-Пытается покончить жизнь самоубийством. С особым цинизмом, - поведала Мако, отпивая еще.
-Что на этот раз?
-Учитывая, что жертвой он избрал Кайдановского-сан…
-Ох… Был у меня кот в детстве, шкодный – ужас. Стены драл, цветки раскапывал, жевал газеты…
-И как же вы с ним совладали, сенсей? Поделитесь мудростью.
-Я его кастрировал.
Пентекост и Мако переглянулись. И только врожденное чувство уважения к старшим не позволило Мори разразиться хохотом. Стакер хладнокровно отпил еще чаю и философски уставился вдаль.

***

-ЧТО ТУТ ПРОИСХОДИТ?!!
Генерал обладал замечательной способностью орать так, что вылетали стекла в режимных будках на постах. Ремонтники сбились в кучку и пялились наверх. Собравшиеся у дальних ангаров пилоты так и вовсе остолбенели. Китайцы фотали происходящее на телефоны, Тэндо скромно хихикал в кулачок рядом с красным как рак Герком. У ног хозяина потеряно скулил Макс, не понимаю причину всеобщего ажиотажа.

А сама причина болталась под самой крышей ангара, перемотанная веревками, как древнеегипетская мумия. «Древность» сучила ножками, кричала непристойности, в перерывах умоляя ее отпустить.

-Я, конечно, мочь, - отрезал Алексис, которого пыталась уговорить целая делегация из персонала Бродяги. – Мочь. Но не хотеть. Я его поймать, пусть висит.
-Мистер Кайдановский, - тихо и спокойно начал генерал, наблюдая, как «мумия» катается по обшивке Черного Альфы, истошно обещая больше так не делать и «вообще, я высоты боюсь!». – Вы же понимаете, что должны снять моего пилота?
-Не раньше, чем он сделать все, как было, - сурово проговорил Алексис, складывая на мощной груди не менее мощные руки.
-А мне нравится! – весело заявила только что подошедшая Саша. За ее спиной терся красный и смущенный Чак. – Глянь, ну красиво же.
-Нет.
-Красиво.
-Нет.
-Лешенька, не будь букой. Мальчик старался. Что ж ты хочешь. Неоконченое высшее, поди. Суровые будни строителя на Стене. Что ты от него хотел, чтобы он тебе там Сикстинскую капеллу изобразил?
Вслушиваясь в быструю Сашину речь, генерал продолжал наблюдать, как «мумия» умудряется ползти вверх, цепляясь кончиками ботинок и зубов за стыки в обшивке.
-Давай оставим. Я там еще добавлю, - продолжала психологическую обработку Кайдановская. – Леш?
Огромный русский посмотрел на свою жену, громогласно вздохнул, мол «и чего этим бабам надо», махнул рукой.
-Ладно, делай что хочешь.
Саша повернулась, подмигнула Чаку и полезла на подъемник.
-Что ты об этом знаешь? – тихо поинтересовался Пентекост у Хансена-младшего.
-Не так генерал, - подошедший со спины Герк отвесил сыну знатный подзатыльник. – ЧТО ВЫ, ЧЕРТИ, ТУТ УСТРОИЛИ?!
-Ну а чего он лезет все время?! – хлюпнул носом Чак, наблюдая, как Саша начинает пилить веревку. – Так, проучить хотели…
-Проучили?!
-Ну…
-Кстати, генерал. Я требую сатисфакции. Был бы весьма признателен, если бы в хозяйственной части мне выдали банку флуоресцентной краски, - внезапно без всякого акцента проговорил Кайдановский.
Все трое молча уставились на него, а Чак икнул. Алексей проследил, как жена спустила обмякшую мумию, оказавшуюся Райли, на землю. Потом цокнул и наклонился к Хансену-младшему, едва не уткнувшись носом в нос.
-Я тоже хочу кое-что добавить к оснащению Эврики. Вы же не против, мистер Хансен?
Чак сглотнул, Герк кивнул, а Стакер скосил глаза и увидел Мори, стоящую у выхода. Заметив, что генерал на нее смотрит, она щелкнула в воздухе двумя пальцами, изображая ножницы. И только долгая служба и железные нервы помогли ему не расхохотаться в голос.

Взлетная полоса озарялась оранжевыми всполохами аварийных и взлетных огней. Все шумело, гремело, лязгало. Черный Альфа и Эврика заходили на маневр. Стрекотали вертолеты.
-Леха-Леха-Леха, мне без тебя так плохо, - напевала Саша, сверяясь с данными на визорах. – Чего такой серьезный?
-Жду, - лаконично ответил Алексей, вглядываясь в вакханалию за стеклом отсека. – Погода еще хлеще, чем во Владивостоке. Хочу, чтобы тебе было хорошо видно. О! Смотри!
Саша вытянула шею, а потом плюнула и натянула шлем, подключившись к внешним камерам. И обомлела.
-Леша-а-а-а! – возмущенно протянула она.
-Етить!
-Опа-на!
-Офигитительно!
-Ё-е-е-елы-палы!
Внутрений канал с русским отделом поддержки взорвался дружными восклицаниями и хохотом.
-Леша, - уже строже проговорила Саша. – Что это?!
-Мужской половой орган, - с достоинством отозвался ее муж. – В народе называемый хе…
-Я знаю, как он называется! ПОЧЕМУ этот мужской половой орган во всю длину нарисован на Эврике?! Да еще и… он светится что ли?!
-Сашенька, родная. Да будет тебе известно, в стародавние времена на Руси – существовал такой обычай, обкладывать ругательствами различную нечисть. Это помогало покруче молитв церковных. Обматеришь нечистого, и его как ветром сдует.
-Что?!
-От всей души, от всего русского сердца - я нарисовал нашему другу на его егере большой охранный знак, который защитит их команду от кайдзю. Проверено веками.
Саша даже шлем сняла, чтобы на мужа посмотреть.
-Но эти ребята просто нарисовали на шлеме Альфы Храм Василия Блаженого и нас! Пускай, карикатурно, но вышло здорово.
-Ага, ты забыла про медведя с балалайкой, который плясал рядом. На фоне серпа и молота.
-Ну и что, здорово же.
-Какая ты стала толерантная в этой Америке. Что дальше? Пойдешь митинговать за разрешения браков между геронтофилами?
-Гермафродитами, милый. И они такие же люди, как и мы!
-Ага – сам себе сама.
Супруги переглянулись.
-Боюсь спросить, что ты сделал с Райли, - буркнула Саша, натягивая шлем обратно. – Дайте канал с Эврикой. Герк? Друже, я хотела… Что? А, ладно. Хорошо. Передам. Ага. Изви… Ладно, не буду. Чаку привет.
-И не спрашивай, - хмыкнул Алексей. – Ну, с Богом. Врубай Кадышеву. Помирать, так с музыкой!
-Широка река-а-а-а, - затянула Саша. – Команда, сброс!

@темы: Chuck Hansen/Robert Kazinsky, Raleigh Becket/Charlie Hunnam, Mako Mori/Rinko Kikuchi, Marshal Stacker Pentecost/Idris Elba, Hercules Hansen/Max Martini, Aleksis Kaidanovsky/Heather Doerksen, Sasha Kaidanovsky/Robert Maillet, Gen, Fanfiction

---

в этом посте можно порадоваться

[Ксалатат]

тому, что Чарли Ханнэма утвердили на главную роль в 50 оттенков серого!

Ну или поплакать.


Ну или поржать!





OH GOD WHY

@темы: Raleigh Becket/Charlie Hunnam

---

Буэнос диас, амигос!

[Амалль]

Мультик про лучших друзей - Гилльермо Дель Торо и Рона Перлмана.
Осторожно, очень мимими.

UPD. И бонусом! Это должны видеть все))

Хуманизация Черно Альфы

4обзор

[L]Amalle[/L] показывает умилительную <a href="http://pacificrim.diary.ru/p191284729.htm">анимацию</a> про нашего любимого режиссёра и его любимого актёра, а также балует хуманизацией Черно Альфы.

запись создана: 02.09.2013 в 13:19

@темы: Video, Guillermo del Toro, Hannibal Chau/Ron Perlman

---

[В жопу раненая Рысь]

Название: Group of remarkable people
Автор:  В жопу раненная Рысь
Бета: сиятельная  *Мышик*
Фандом: Pacific Rim, Avengers
Персонажи: Беккет, Хансены, Кайдановские, Готтлиб, Гайзлер, Пентекост, Мори, братья Одинсоны, Фьюри, Бартон, Романова, Старк, Бэннер
Рейтинг: G
Жанры: стеб
Размер: 2959 слов
Примечания: братья Одинсоны - обычные суровые норвежцы без богических сил
Варнинги: присутствует ненормативная лексика
Саммари: В шаттердом прибывают новые пилоты и ученые. Кто-то рад, кто-то не очень. А кто-то точно знает, чем это все кончится.
Картинки для визуализации:

команда Пентекоста

команда Фьюри

Чак весь день ходил злой и взъерошенный. То есть – еще более злой и взъерошенный, чем обычно. Райли он напоминал мартовского кота, которого сшибли с забора тапком во время исполнения серенады. Хмыкнув, увидев Хансена-младшего в тренировочном зале, Беккет решил размяться.
– Эй, Чакки-бой, как насчет того, чтобы сделать твои почки непригодными для трансплантации?!
Судя по загоревшимся глазам, Чаку идея понравилась. И, судя по вздувшимся венам на руках и сжатым кулакам, Беккету следовало бы опасаться и за свои почки. А заодно и печень. А так же глаза. Как-то раз во время спарринга мелкий поганец плюнул в него, попав прямо в левый глаз. Он потом опух и довольно долго болел. Чака почти неделю все звали "Чужим", что тому, несомненно, льстило. Он даже пытался пару раз на пробу шипеть, чем вызвал самую настоящую истерику у Макса, а так же подзатыльник от отца.

далее-более

– Нервничаешь? – вежливо поинтересовался Райли, стягивая через голову свитер.
– Чей-то? – ехидно обронил Хансен, снимая тяжелый пояс с железной бляхой. Следом полетели тяжелые ботинки на толстой подошве.
– Завтра прилетают новые пилоты. А ну как все они окажутся лучше, чем ты, – хмыкнул Райли, глядя, как соперник начинает разминаться. В ярком закатном свете, падающем из окон, Чак был до смешного рыжим и молодым. Прямо избиение младенцев.
– Лучше Эврики никого быть не может! – тут же завелся Чак, дернув желваками.
Райли мысленно покачал головой. Ох, Чакки, если бы не твой отец, не бывать бы тебе пилотом с таким самообладанием.
– "Черный Сокол" – исключительно стремительный егерь. И он тоже из пятого поколения. А его пилоты Бартон и Романова – одни из самых опытных в мире. Они, если что, умудрились затолкать кайдзю в Эйяфьядлайёкюдль! Говорят, вулкан три дня разбрасывал останки монстра по Исландии на радость детворе.
– Ну и что? – мрачно насупился Чак и бросился в бой.
Дрался он некрасиво, подло и глупо. Избежав пинка по своим сокровищам, Райли перекатился и успел дать Хансену-младшему пинка под зад. Тот грубо выругался и сжал кулаки.
– А "Гнев Одина" будет едва ли не мощнее Черной Альфы. Братья Одинсоны на прошлой неделе в водах близ Норвегии разорвали пополам кайдзю четвертого уровня, – продолжал давить на психику Райли, которому самому было не по себе от приезда новых пилотов.
– Гребаные викинги, – прошипел Чак, которого Райли перехватил локтевым захватом и теперь душил. – Им не хватит тяжести и вооружения, чтобы побить Альфу! Радуешься, поди, скотина, что Коулсон и Хилл не приедут?! Пиндец бы был вашему с Мако егерю от их "Копья"!
– С тех пор, как они сняли с вооружения шумовую блокировку "Щит" – не очень-то они и страшные. И вообще, Рыжик, я бы на твоем месте больше думал о себе, чем обо мне.
– Чего? Да ты!.. Да я!..
– Ла-а-адно, Хансен, признайся, ты меня просто хочешь!
– … видеть в инвалидном кресле!
– В инвалидном кресле?! А мой мальчик – садист!
Чак окончательно разозлился и едва не вцепился Беккету зубами в загривок.
Мужчины катались по татами, впечатывая друг друга в пол с попеременным успехом. Райли исхитрился и врезал Чаку в ухо. Тот коротко вскрикнул и завалился на левый бок, придавив Беккету ногу всем своим немаленьким весом.
– Чак, блять! – завопил Беккет, тут же потерявший равновесие.
Свалившись на младшего пилота, он едва успел перехватить ему руки, чтобы тот не оторвал ему скальп, используя уши.
– Конопатый гаденыш!
– Подлая тварь!
– Да я в одиночку дошагал на разбитом егере до побережья!
– Да я уже пять лет в дрифте терплю воспоминания о сексе МОИХ РОДИТЕЛЕЙ!
– Ох ты ж…

– Слушай, а у них тут весело, – внезапно ехидно раздался голос откуда-то справа.
Запрокинув залитое потом лицо, Беккет увидел крохотную рыжеволосую женщину. Красотка стояла, сложив руки на волнительно большой груди и в упор рассматривала борющихся.
– Прямо порно, ей-богу, – хмыкнул ее спутник, невысокий кряжистый мужик, жующий жвачку. – Пять баксов на рыжего. Смотри, как пыхтит.
– Не льсти пацану, – отрезала незнакомка. – Блондинчик его раскатает. Он же тяжелее.
– Уж тебе ли не знать, что вес – не главное, – опять хмыкнул мужик и поправил на носу очки-вертолеты. – Эй, рыжий, впили ему по коленке! Чего тупим-то?
Чак тут же от души пнул Райли чуть ниже бедра. Тот взвыл и разжал руки. Чак ловко перекатился и навалился на старшего пилота со спины, тут же пережимая горло.
– Да на! Подавись! – рыжая недовольно вытащила из кармана банкноты, отсчитала пять долларов, сунула их в карман спутнику и удалилась с гордым видом.
– Отпускай, ты чего, задохнется же, – мужик стащил очки и сел на корточки, заглядывая в лицо Райли. – Отпускай, говорю. Или у вас тут до смерти битва? Смертельная битва, ха-ха! Ты Рыжая Соня, штоле?
Чак резко отбросил от себя закашлявшегося Райли и с исключительно довольным видом протопал к краю татами. Схватил с пола футболку и натянул ее, стерев ладонью пот с шеи.
Незнакомец продолжал стоять, довольно улыбаясь.
– Здорово, я Чак Хансен, – пилот протянул руку, не забыв вытереть ее о штанину.
– Очприятно, – невнятно отозвался мужик, надув пузырь из жвачки дурацкого розового цвета. – Клинт Бартон.
Улыбка приклеилась к лицу Чака. Со стороны татами злорадно и хрипло расхохотался Беккет. Внезапно, дверь в зал распахнулась и Райли увидел рыжую незнакомку и идущего за ней Герка.
– Так, у меня предложение! – выдала она.
– Господи, сколько рыжих. Эй, Блондинка, у вас тут есть еще? Мне, чтобы приготовиться, – Бартон стянул с носа очки и прищурился, глядя на замершего Чака. – Чего стоишь? Раздевайся обратно, Гарфилд. Сдается мне, Наталья нам сейчас предложит чего покруче ваших щенячьих обнимашек.


– О-о-о-о! – Тони Старк, ничуть не смущаясь, рывком выдернул рубашку из брюк Гайзлера и почти натянул ее ему на голову. – Да это же Мечеголов тут у нас! О-о-о, какие краски, у-у-у-у, какая детализация.
Развернув ученого против оси, он принялся разглядывать татуировки на груди.
– Колись, Ньютон, больно было?
– Очень, – приглушено отозвался Ньютон, очень польщенный таким вниманием.
Старк нацепил очки и внимательно разглядывал каждый штрих, не переставая материться от восхищения.
– Потрясающий образчик, – проворчал Готтлиб.
– Если вы про моего спутника, то полностью с вами согласен, – вздохнул Беннер. – У нас тут прямо как кривое зеркало. Математик в нашем тандеме Старк. Заранее соболезную. Работать с ним тяжело, но интересно.
– И вы примите мои скромные соболезнования, – отозвался Готтлиб. – Вон тот угол, уделанный экскрементами кайдзю – это ваша с профессором Гайзлером половина.
Беннер понимающе кивнул и глянул в сторону хихикающего Гайзлера. Старк перешел к полевым исследованиям и принялся тыкать в биолога пальцами.

Тем временем в тренировочном зале уже разворачивалась настоящая баталия. Чак, зажимая нос, сидел на сваленных в кучу матах рядом с Райли. Тот, массируя выбитое плечо, с опаской косился в сторону Романовой.
– Страшная женщина…
– Беккет, кажется, она сломала мне нос.
– Дай посмотрю.
– Не лезь!
– Что значит "не лезь"? Дай глянуть... Смотри, что там такое у тебя за спиной?!
– Где… АЙ! Райли, падла!
– Вот и все, а то "сломала". Просто хрящик на место поставить, и все.
Хансен-младший волком посмотрел на своего старшего коллегу и насупился.
– Синяки завтра классные будут. И под левым и под правым глазом, – доверительно проговорил ему на ухо Райли, с удовольствием глядя, как эти самые уши начинают краснеть. – Давай, скажем, что ты упал в смотровую яму для техников? Или будем героически врать, что ты побил меня?
– Иди ты, знаешь куда.
– Пошли со мной, вдвоем интереснее. Мы ж там еще не были.
Чак недоверчиво посмотрел на Райли и невольно хмыкнул. И именно потому, что они оба отвлеклись, пропустили момент, когда в них прилетел Бартон. Буквально.
Свалив пилотов словно кегли, он встал и, громко матерясь, ринулся обратно на татами.
– Бартон! Бартон, бляха муха, проиграешь, спать будешь на улице! – взорвалась Наталья.
– Но там минус двадцать, котик!
– А мне по барабану! Я с Лешенькой Кайдановским договорюсь, мы с ним вместе в Сибири служили. Он тебе свои носки вязаные даст.
– На какое место мне эти носки, зайчик?!
– А это ты уже сам выберешь, сладкий!
Бартон обреченно вздохнул и повернулся к противнику.
– Три – ноль, – довольно проговорил Чак, глядя на отца, который разогревался перед новым раундом и делал резкие выпады, бодро скача из стороны в сторону. Даже не смотря на то, что минуту назад довольно жестким приемом выламывал новому пилоту руки, Герк выглядел энергичным и полным сил. В отличие от бледного и потного Бартона, выглядящего так, словно его только что переехал паровой каток.
– Бартон, еб твою мать, кончай с ним церемониться!
– Легко сказать, ты только посмотри на этого зверя! Все вы рыжие одинаковые.
– Нападай уже, трепло, – хмыкнул Геркулес, подмигивая Наталье.
Бартон поджал губы и встал в стойку.

– А я ему такая ОПА! Н-н-на, с-с-сука!
Саша так громко завопила, что Тор подавился булочкой с корицей. Закашлявшись, он попытался продышаться. Локи, не глядя на брата, похлопал его по спине, уставившись на Кайдановскую.
– Ага? А он?!
– Щупальца! Мужи-и-ик! Ты не представляешь, сколько у него было щупалец! Откуда только не полезли!
Саша растопырила все десять пальцев, сверкнув кольцами. – Лешка, скока их там было?
– Двадцать три, – спокойно отозвался Алексей, наливая себе стопку. – Ну чо, Одинсон. Будем.
– Будем, – тут же цапнул стопку Тор, уже опознавший в здоровом молчаливом блондине родственную душу. – Пусть девочки потреплются, пока мужчины отдыхают.
Локи, не услышавший обидного замечания, продолжал уже с открытым ртом слушать, как Черная Альфа умудрилась завалить сразу двух кайдзю третьего уровня. Саша, найдя себе благодарного слушателя, разошлась не на шутку.
– Слушай, Лика…
– … Локи.
– Ну да, Локи. А пошли, я тебе кой-чего покажу? Альфа щас в ангаре на профилактике, запустим пару механизмов. Зуб даю, ты оценишь. Ле-е-ешк, пошли?
– А чего бы нет? – меланхолично отозвался Кайдановский, вставая. – Одинсон, слышь, бутылку с собой бери.
– А то как же! – взбодрился Тор, углядев у Алексея в кармане на штанах еще одну.
– А потом запускаешь реверсивный механизм, – продолжала вещать Саша, таща за собой младшего Одинсона.
– Экая у тебя жена… умная, – от души похвалил Тор. – А мой-то, даже розетку сам сроду не починит.
– Дык то ж розетка, а то ж егерь, – хмыкнул Алексей, припоминая сегодняшнее утро, когда его разбудил истошный крик Саши.
Забравшись на навесную полочку с фотографиями, куда она в нормальном состоянии никогда бы не влезла, Кайдановская трясущимся пальцем указывала на таракана, забившегося от ужаса в угол. Она так громко призывала убить его, четвертовать и, кажется распылить на атому, что Алексея позабавило лицо Хансена-младшего, живущего напротив. Когда они встретились в столовой, Чак натянуто улыбнулся и пересел за три стола от русской четы, очевидно, прекрасно слышав утренний концерт даже через толстенные стены отсеков.

Ник Фьюри сделал затяжку и медленно выпустил дым, глядя, как кольца поплыли под высокий потолок ремонтного ангара.
– Думаете, сработаются? – поинтересовался генерал Пентекост, неприятно удивленный тем, что группа поддержки прибыла аж на день раньше, когда ангары под егерей были еще не готовы.
– Не сработаются, я их убью. ВСЕХ этих замечательных людей, – буркнул Фьюри. – Генерал, вы слишком напряжены. В разломе, согласно показаниям наших и ваших ученых активности не будет минимум два дня. Надо дать людям отдохнуть, познакомиться. Они же будут работать все вместе до победного.
– Согласен, – кивнул Пентекост. – А что там за красный огонек внизу?..

– Серьезно?
– Да! Давайте попробуем?! Вместе!
– Профессор Старк, я хочу вас замуж!
– А я хочу от вас детей, профессор Гайзлер!
Глядя, как Старк и Гайзлер с радостными рожами споро тащат какие-то непонятные приборы на площадку недалеко от егеря русских, Готтлиб и Беннер переглянулись. В чанах утробно булькал раствор с заспиртованными кайдзю.
– Кажется, мы присутствуем при зарождении большого и прекрасного чувства, – хихикнул Беннер.
– Вон там, – Герман указал тростью на будку охраны. – За ней можно прекрасно спрятаться, когда все это рванет. Будьте моим гостем.
– Я смотрю, у вас богатый опыт.
– Я работаю с Ньютоном уже очень долго. Слишком долго… – зловеще вздохнул математик.
Беннер понимающе положил руку ему на плечо.

– Вот так, – Саша закрепила Локи на сидении. – Это чтобы не улететь, когда начнет трясти. Короче, смысл такой. Сейчас я покажу, как управлять егерем в стационарном режиме, не прибегая к помощи техкоманды. Правда, при этом двигаются только руки. Это все из-за особенностей строения локтевых ускорителей. Их автономный движок…
Тор, уже не особо вникающий в трескотню Кайдановской, показывал Алексею фотографии, вытащенные из куртки.
– Это мама, это папа, это младшие братья.
– Ого, большая у вас семья.
– Девушка моя. Женимся скоро.
– Красивая.
– Ага. Профессор, кстати. Умная, жуть. Я с ней предпочитаю особенно не разговаривать.
– Стыдно что ли?
– Да нет. Она ж красивая, чего с ней разговаривать?
Мужчины понимающе хмыкнули. Тем временем, Саша уже начала щелкать тумблерами, напялив на Одинсона-младшего свой шлем.
– Включилось наведение?
– Да, мэм.
– Здорово, да?! Остальные егери так не умеют без полного включения. А сейчас я тебе покажу, как включить запуск ракет. Они автоматически наводятся на кайдзю, отслеживают по спектральному следу и шмаляют.
– А не рванет, мэм?
– Дык тут же нет кайдзю.
– ВНИМАНИЕ! УГРОЗА! ВРАГ НА ОБЪЕКТЕ! АТАКА! АТАКА! АТАКА!
– Саша!
– Леша!
– Тор!
– ЛОКИ, мать твою, что ты опять нажал?!

– Какого?! – Старк дернулся от жуткого скрежета и последовавшего за ним грохота.
Огромный егерь ожил, дернул здоровенными пальцами и стал поднимать руку. Побледневший Ньютон схватил новоявленного коллегу за плечо.
– Бежим!
– Как?.. Как он запустился?! Кто там внутри?!
– Какая разница! БЕЖИМ!
Готтлиб пожал плечами и указал Беннеру на ремонтный ангар.
– Давайте, лучше туда, там есть вход в подземные коммуникации. Если Альфа решит тут потанцевать, лучше быть ниже уровня моря.
Беннер замахал руками Тони, показывая, куда стоит бежать и припустился следом за убегающим Германом.
– Етижи-пассатижи! – разорялся Старк на бегу, глядя, как за его спиной егерь раскрывает ладонь, демонстрируя полный набор новеньких, но неактивных боеголовок.
Черная Альфа дернулась и окончательно вскинула руку. Однако вслед за скрежетом и попытками запустить ракеты, раздался жуткий взрыв. Отсоединенная наполовину конечность, находящаяся на профилактике, оторвалась от тела и рванула в сторону жилых районов базы, прошибая стены на своем пути.
Шлейф из пара, газа и пыли украсил вечереющее небо.

– Охренеть, – только и смог выдать Пентекост, когда прямо на его глазах полуожившая Альфа начала заваливаться назад от ударной волны.
– Вот и подружились, – подытожил Фьюри, уже успев разглядеть мечущегося внизу Старка и Ньютона. – Генерал, ваш табельный пистолет при вас?

– Хватит, – Бартон, из последних сил захлопал ладонью по татами. – Сдаюсь.
– Так его, па! – пришел в полный восторг Чак.
– Лучше бы ты так со своим противником разбирался, – буркнул Геркулес, выпуская обмякшего Клинта из захвата. – Мистер, вы как?
– Как пережеванная овсянка, – распластался по полу Бартон. – Не трогайте меня больше, мистер Хансен. Мне надо полежать.
– Вот тут и ночуй, – зло отрезала Наташа.
– Слушай, Чак? А может, посидим сегодня у меня? Мне друг с гражданки приставку старую прислал. Сыграем, а? – внезапно просительно проговорил Райли, испытывавший острый дефицит общения со сверстниками. – У меня там "Чип и Дэйл" есть.
– Ого, – недоверчиво протянул Чак, уже начинающий походить на морского котика из-за раздувшейся переносицы. – А "Контра" есть?
– Даже "Черепашки-ниндзя"!
– Хм.
– Да ладно, Чак, не выеживайся. Чего тебе сегодня делать? Опять у себя над отчетом рыдать?
– Вот, кстати, поможешь написать отчет, сыграем.
– Корыстный маленький… – начал было Райли, но осекся.
– Это чего такое? – нахмурился Чак, вслушиваясь в нарастающий гул.
Поверженный Бартон поднял взъерошенную голову.
– Ребят, кажется…
В долю секунды потолок зала исчез, а в клубах пыли пролетело что-то, напоминающее большую растопыренную руку. Вниз посыпались кирпичи и трубы, хлынула вода из развороченного стояка. Пилоты бросились в рассыпную.
– Что это было? – ошарашено спросил Беккет у Чака. – Ты видел?.. Чак? Чак?! ЧАК!

***

– Ну, так-то, заебато вышло, – резюмировал Старк, которому медсестра только что закончила накладывать пятнадцать швов на ногу.
Лежащий рядом Ньютон прижал к затылку грелку со льдом и согласно кивнул.
– Зато теперь мы знаем, что у Альфы есть такая интересная особенность. И ее будет весьма полезно внедрить на прочие егеря.
– Это можно было выяснить более бескровным методом! – возмутился Готтлиб, которому при попытке сбежать от карающей длани русского егеря прилетело кирпичом прямо по голове.
– Привыкайте, коллега, – спокойно проговорил Беннер, который при побеге всего лишь запнулся о какой-то мусор и разбил себе коленку. – Пока Тони не покинет ваш объект, так и будет.
Слушая, как пилоты переругиваются, Саша виновато глянула на Локи. Тот лежал на кровати, аккуратно поместив голову, на которой застрял шлем, на специальные подпорки. При падении, шлем оторвался от механизма и несчастный норвежский пилот вместе с ним улетел из кабины.
– Лика…
– ЛОКИ! Так сложно запомнить! Четыре, мать их, буквы! Я же не зову вас Сирша! Или Сраша!
– Сраша, – прохихикал Алексей, но тут же принял серьезный вил, едва жена на него глянула.
– А смешно вышло, – не удержался Тор и ловко увернулся от кулака брата. – Иди на голос, Локи! На голос!
– Ненавижу тебя, – прошипел младший Одинсон и сурово сложил руки на груди.
– Да ладно, зато будет, чего дома рассказать, – окончательно добил его Тор и с хохотом вскочил с табуретки, когда брат попытался до него дотянуться.

В соседней палате все было отнюдь не так радужно.
– Жить будет? – поинтересовался Райли у врача.
– Будет. Вы только аккуратнее. Очень неудачный перелом.
Несчастный Чак, больше похожий на распухшего далматинца из-за синяков и ссадин, рассматривал Бартона, с высунутым языком разрисовывавшего его свежий гипс.
– Твою-то мать…
– Ладно, Чакки-бой, не расстраивайся, – похлопал его по плечу Беккет. – Попрыгаешь на одной ножке. Не конец света.
– Она у меня всего пять минут в гипсе, а уже чешется, – дернул глазом Хансен. – Что ты там мне пишешь?!
– Лучше быть быстрым, чем мертвым, – поделился Бартон. – Расслабься, пацан. На Наташу, вон, вообще плита бетонная упала.
– И что?!
– И ничего, она крепкая. Наташа, в смысле. Кайдановский тоже выпал из кабины. И хоть бы хны. Свалился на Тора и как огурчик. Этих русских хрен убьешь. Оклемаешься, будем смотреть финал между Романовой и твоим папенькой. Вот это будет битва века, я тебе скажу.
Когда Клинт вышел из палаты, Райли потянулся и глянул на совсем расстроившегося младшего пилота.
– Слушай, Чак. А давай, я сюда приставку притащу?
– Ну не знаю, – протянул Чак, оживляясь.
– Если ты думаешь, что я буду тебя уговаривать… Дьявол, Чак! Давай поиграем! Там же "Терминатор-2" есть! Это парная игра!
– Черт с тобой, Беккет. Тащи! И чипсов возьми в столовой.
– Уговорил ты меня, демон языкастый.
– Иди-иди.
Поудобнее устроившись в кровати, Чак бросил взгляд на гипс и запахнул его одеялом. Почему-то, мысль, что они с Райли сейчас будут, как сопливые малолетки рубиться в Контру повышала настроение неимоверно.
Вернулся Райли с приставкой, картриджами, чипсами и Мако, нагруженной закусками из кафетерия.
– Ночь будет долгой и жаркой, – пропыхтел Райли, сгружая ценный груз. – С чего начнем?
– С танчиков! – кровожадно заявила Мако. – Я сегодня пропустила все веселье. Так что, я – первая!

– Будем считать, что это было боевое крещение, – предложил Фьюри, подписывая накладные на стройматериалы.
Пентекост сжал челюсти, но промолчал. Умолчав также о том, что Старку в процессе накладывания швов в ногу зашили передатчик, чтобы отслеживать перемещения неадекватного механика по базе.
– Вы согласны со мной?
– Согласен, коллега.
– Аминь.

В дыре, украшавшей теперь крышу центрального ангара, ярко блестели звезды и сверкала укушенная с одного бока луна. В пробоине свистел ветер, внизу шумела техника. И ветер изредка доносил стройное пение из ремонтного сектора русских "под небом голубы-ы-ы-ым".

@темы: Art, Dr. Newton Geiszler/Charlie Day, Raiting: PG, Dr. Hermann Gottlieb/Burn Gorman, Chuck Hansen/Robert Kazinsky, Raleigh Becket/Charlie Hunnam, Mako Mori/Rinko Kikuchi, Marshal Stacker Pentecost/Idris Elba, Hercules Hansen/Max Martini, Aleksis Kaidanovsky/Heather Doerksen, Sasha Kaidanovsky/Robert Maillet, Gen, Fanfiction, Crossover