[Sgt. Muck]

Извиняюсь, меня снова накрыло

Название: Обещание для Тендо
Автор: Sgt. Muck
Пейринг: Райли Беккет/Тендо Чои, уп. Райли Беккет/Йенси Беккет, Йенси Беккет/Тендо Чои
Рейтинг: PG-13
Размер: мини, ~4100 сл.
Жанр: ангст, hurt/comfort, romance (сомнительный такой)
Саммари: Пять лет Райли удавалось сдерживать в себе потребность снова вернуться в прошлое, но на базе в Гонконге он проигрывает единственный раз, что приведет его к тому, кого он посчитает заменой старшему брату. Однако, даже сбегая от воспоминаний, ему придется снова пережить судьбоносный дрифт и принять решение, к которому он, кажется, не готов.
Предупреждение: ООС, инцест

В темноте обмануться легко. Потому Райли приходит туда только тогда, когда база погружена в полную тьму. Когда не работает даже дежурное освещение – а это между четырьмя и пятью утра, за час до побудки. Невыносимо понять, почему он приходит туда, да Райли и не имеет никакого желания в этом копаться. Когда мир на грани катастрофы, а супергероев нет, есть только машины и люди, которые на грани гибели, какими бы крутыми они ни были, вопросы этики и морали отпадают. Какой смысл думать, если часть тебя уже умерла. Мораль и этика навязаны самообманом, в котором только люди и могут жить, подерживая якобы нормальное общество. Рядом со смертью, держа ее под дружелюбную руку, самообман не работает. Потому что вот он, самый главный самообман – мы умрем, но не сейчас. Черт возьми, да в каждую секунду. Пять лет Райли живет с этим и, кажется, будет жить вечно. Он был к ней так близок, он чувствовал ее в сознании брата те несколько секунд, что они еще были в связке.
За пять лет он не смог восстановить свой самообман. Такой персональный, который растил заботливо с детства, да еще и под защитой Йенси. Йенси был его самообманом. Вопросы морали и этики вообще его не касались, кстати говоря, потому что Йенси был для него персональным богом. Второй его частью. Он был самим Райли. Даже разница в возрасте не смогла стереть между ними этой связи. Обычно младшие боготворят старших. Но редко, когда старшие болезненно опекают младших. Болезненно дя окружающих, но всегда так приятно для Райли. Он рос, имея только его в кумирах. Как всякого кумира, он хотел добраться до его уровня. Поэтому если Йенси шел на военные искусства, Райли шел за ним. Если Йенси шел на концерт, Райли шел за ним. Поначалу были условности, были девушки, но ни одна девушка не сравниться с тем человеком, которому можно все сказать лишь взглядом. Обычно Райли говорил о том, в каком он восторге. Но иногда это был взгляд-предложение пойти и надрать кому-нибудь задницу, потому что без боя в жизни не хватает адреналина. И они всегда дрались вместе, ведь жертву и противника всегда можно найти, стоит только толкнуть одного или второго – и вот она, потасовка. Но она была не так важна, как потребность в этот момент доказать каким-то левым чувакам, насколько они с братом прекрасно понимают друг друга.
Теперь Райли казалось, что они просто демонстрировали обществу эту связь и просили индульгенции. Потому что не так далек был тот день, когда Райли впервые заговорил – конечно, в сумраке – о поцелуях и том, как теоретически не напугать девушку тем, что он не умеет. Он заговорил об этом, боясь быть раскрытым, с гулко бьющемся сердцем и такой болью внутри, словно он прямо здесь помрет, если не спросит. Ведь Йенси всегда для него был гораздо привлекательнее любой девушки. Если бы Йенси никогда не выделял его с детства, этого могло не случиться. Но какой-то частью души Райли всегда чувствовал возможность ответа, и именно она заставила его тогда спросить. Надо ли говорить, что он был так счастлив, как никто другой, когда брат понял его и в тот раз? Теперь это даже вспоминать не больно. В основном потому, что перед тем, как умереть, Йенси в первый раз отказал ему. Он все так же любил Райли, но его любовь все больше и больше возвращалась к обычному уровню.
Именно ее Райли впервые увидел в том дрифте, в том злополучном дрифте. Он хотел забрать брата у нее, но не такой ценой. И он, конечно, не собирался скрывать от брата то, что чувствует.
Трудно удивить дрифтом братьев, которые научились делить друг друга много раньше, от обычной жизни до каждой ночи, в которой Райли был любим, как никогда. Дрифт был не так важен, потому что они и без него были связаны. Он лишь дал этой связи материальное ощущение в виде подключения к нервной системе. Но, конечно, после дрифта, когда еще так сильны последствия, секс был еще лучше, потому что каждый чувствовал не только за себя, но еще и за второго.
Но именно дрифт принес его подозрениям болезненное олицетворение. Самое отвратительное, что он знал эту девушку и она была даже ему симпатична. Он никогда не думал, что при всей порочности их связи с братом, которая для них как раз была самая естественная, Йенси хотел однажды завести семью, какой никогда не было у них. Кто знает, если бы у них был отец и была мать, Йенси никогда бы не занимался им всю жизнь, и его присутствие никогда не обмануло бы Райли. Ведь смысл страдать и бояться, влюбляться в кого-то, кто непредсказуем в своей реакции, когда есть брат, который будет рядом всегда и который уже любит, пусть это чувство стоит трансформировать?
Пять лет Райли думал обо всем, что было между ним и Йенси. Он ни с кем не был с тех пор, как погиб брат. Трудно спать с кем-то, ощущая рядом брата так, как будто он наблюдал за всем этим. Трудно целовать кого-то и видеть при этом не только свои воспоминания, но и воспоминания Йенси о том же поцелуе, потому что дрифт никогда не умеет выбирать те воспоминания, что стоит передавать, а что не стоит. Наверное, если бы Райли не добился взаимности несколько раньше, первый же дрифт выдал бы его с головой, но как перед Йенси, так и перед всем Штабом.
Да и Штаб, вероятно, догадывался. И, конечно, Тендо.
Время для душеспасительных бесед все равно давно прошло. Так что Райли просто толкнул дверь так, как делал это всю предыдущую неделю. Он ступил в сумрак комнаты, которую подсвечивали только одиночные диоды по углам, ступил в сизоватый дым, что стелился уже по полу от того, как много было его накурено. И сквозь этот дым он даже не сразу обнаружил самого Тендо.
Черт его знал, откуда он доставал все эти вещи. Откуда он доставал старые пыльные книги, которые никто давно не читал, пользуясь электронными планшетами, откуда он доставал вещи, которые давно исчезли с черных рынков, откуда он доставал мебель и когда притаскивал сюда так, что никто не видел. А может, они просто следовали за ним, как будто образовывались сами собой вокруг того, кто был создан только в их окружении жить. Отличная идея, так бы и поставил сам себе двойку.
Он замер, как будто ему, как какому-то эльфу, нужно было разрешение войти. Каждый раз замирал, так что Чои перестал даже шутить по этому поводу. Шутил он, конечно, гораздо позже, когда не было этого давящего ощущения безвыходности и остутствия будущего. То есть, полного. Обычно, заглядывая вперед, человек мог предсказать хоть что-то, хотя бы погоду, но теперь, в войне кайдзю, не было даже шанса на то, что завтра будет что-то, что можно предсказать. Да ничего нельзя предсказать, особенно ему, Райли, который каждый раз ведет «Бродягу» как в последний бой.
Но на этот раз Тендо не обернулся. В свете слабых и давно разрядившихся диодов можно было различить только широкие плечи и спину, да сигарету в руке, больше ничего. И это тот, кто усиленно держался на протяжении нескольких лет, чтобы снова начать курить. Впрочем, это была еще самая безобидная привычка из всех, что можно было приобрести перед тем, как годзилллоподобные монстры разобьют в этом мире свой город. Может, ему тоже следовало начать курить прежде, чем он нашел этот способ. Пять лет он успешно давил в себе эти потребности в адреналине, в связи с кем-то, кто давно погиб, стоило ему вспомнить о том, что Йенси больше не было. И именно на этой чертовой базе он не смог остановить этот приступ. Ему было нужно.
Потому что здесь оказался единственный, кто еще мог это дать, не спрашивать. И нет, это был даже не секс, прежде - просто присутствие того, кто был в курсе. И еще ему хотелось просто заорать об этом, а Тендо мог бы в своей манере высказать ему всю правду в лицо, от которой у Райли пропадет все желание вообще о чем-то орать. Тогда ему казалось, что ему просто нужно избавиться от воспоминаний. От Йенси. От всего, во что он верил, как будто у него вообще могло быть будущее с собственным братом.
О том, что Райли хотел будущего, он осознал только в дрифте с Мако. Прежде он почувствовал ее искреннюю влюбленность, и только потом – то, что она безнадежно молода и наивна по сравнению с ним. И именно поэтому у нее когда-нибудь потом будет будущее. У него уже нет – он его попросту отпугнул тем, что не смог вовремя сделать брата таким же человеком, как и все остальные. Может быть, если бы Йенси прожил подольше и перестал постепенно из-за той девушки общаться с Райли так, как Райли того хотел, влюбленность Райли бы быстро прошла, как проходят все, рожденные лет в шестнадцать. Они не выдерживают встречи с реальностью, в которой больше нельзя, как, будучи подростками, проводить вместе двадцать четыре часа в сутки.
Если бы, вероятно, он встретил Тендо после этого счастливого исхода событий, он смог бы устроить свое подобие… будущего. Тендо не так этим обеспокоен, как они оба, однако в его способность приспосабливаться к чему угодно Райли верил безоговорочно. Если надо, он бы женился и завел пятерых детей, которых бы воспитывал так, как надо. Если бы прежде он встретил мужчину, он бы вел любую жизнь, на которую его бы толкнул этот человек. Он не был ведущим, но и вести себя не позволял. Просто для него было проще принять то, что было удобнее в тех обстоятельствах.
Если бы Райли попросил его об этом каком-то призрачном, по-детски сформулированном, будущем, Тендо бы ему не отказал. Это проскальзывало всю эту чертову неделю . Правда была в том, что на одном признании вероятности согласия Райли не остановился. Сперва ему показалось, что это пройдет. В этот раз он замер позади него, не вполне понимая, не случилось ли его освобождение от подростковой влюбленности, несмотря на погибшего Йенси.
Но ничего вслух так и не произнес.
Здесь не действовали даже правила вежливого общения. Здесь вообще ничего не действовало, потому что не было нужно Тендо. И Райли это по-своему, но нравилось. Он замер так, позади сидящего за столом Тендо, видя через его плечо, пусть и с трудом, пока еще не привыкшими к темноте глазами, то, что он держал в другой руке. Меньше всего он ожидал увидеть их фотографию тех старых времен на Пан Пацифике, когда Йенси был еще жив. Они были достаточно добрыми друзьями в то время, если бы Райли вообще был бы кто-то нужен, кроме Тендо.
- Я поставил защиту от дрифта на некоторые воспоминания. Перед тем, как он погиб, - Райли пожал плечами. Он не приходил сюда слушать истории. Меньше всего он хотел снова возвращаться туда. Это шло в противоречие с тем фактом, что он, тем не менее, ночами все равно оказывался здесь. И не всегда в логичном положении. Проблема была именно в этих первых десяти минутах, когда ему еще казалось, что между ними все так, как было раньше.
И эти десять минут, по случаю, истекли. Теперь комната была знакомой, как и Тендо – весьма доступен для любой потребности Райли. Он все еще не обернулся, не посмотрел на него, как бывало раньше. А это значило какое-то отступление от основного сценария. Пришлось бы и выслушать.
Но никто ему не запрещал выслушивать и не оставаться на пионерском расстоянии. Честное слово, не после того, что здесь уже было. К тому же, несмотря на то, что первый раз был весьма неловким, пусть Тендо ничего ему не сказал ни тогда, ни на утро, Райли пришел во второй, вполне осознавая, что нет, он не использует его как замену.
Собственно, тогда в первый раз он не смог подавить этот приступ потому, что Тендо как раз мог быть заменой. Они бывали в дрифте втроем, хотя тогда это носило характер простого веселья, Тендо никак не мог пройти мимо воспоминаний, касаемых времяпрепровождения Беккетов. Недаром у них и комната была одна на двоих, хотя и строго одноместные кровати друг над другом. Он был совместим с ними обоими, не будучи братом, но связь эта была нестабильна и легко срывалась, а потому была не пригодна для боя. И, конечно, он не был из тех, кто особенно разбирался в половой принадлежности – об этом Райли тоже сообщил дрифт. Йенси, будучи прямее и откровеннее, шутил и над этим. Тендо таких шуток, в отличие, опять же, от Райли ничуть не стеснялся и отвечал примерно в стиле: «Ну вы же оба заняты», и это было, кажется, нормально.
- Поэтому ты видел меня девушкой, - это было настолько непредсказуемо, что Райли даже не понял сначала. Он не ответил сразу, просто сделав шаг вперед и положив руки ему на обнаженные плечи. В тот момент, когда Тендо решил ему сообщить об этом, Райли уже слабо соображал, прижимаясь губами к надписи на шее. Да и не до разговоров ему было. Этим обычно страдали девушки, Мако там. Очень любила прийти и поговорить с тех пор, как их дрифт не удался. Как будто Райли не хватало своих проблем. Он ее любил, искренне, но лишь как старший и давно выросший брат. – Йенси решил, что так тебе будет легче принять, - он затушил сигарету прямо о металлическую поверхность стола. Райли переваривал лишь первую часть его слов. Вторая явно была лишней на тот момент. Он отнял руки от него, не в силах даже провести параллели между тем, что он знал об интрижке брата и образом Тендо.
Чои встал из-за стола, и Райли пропустил бы его без лишних колебаний – он был слишком ошарашен. Никогда и ни при каких разговорах и шутках он не смог бы подумать. Однако Тендо просто развернулся к нему лицом. Трусом он не был. Но, как правило, предпочитал, чтобы правда звучала жестче, чем она есть. Если бы Райли, конечно, потрудился об этом вспомнить.
Никто из них не сомневался в том, что первой реакцией был бы гнев. Но прошло пять лет. Весь гнев Райли истратил на себя. Теперь не было возможности приходить в ярость – сил не было, воспоминаний, из которых он их черпал. Да и Тендо был завязан на этих воспоминаниях, и получался чертов порочный круг, из которого не было выхода. Какого черта ему вообще потребовалось говорить об этом? Йенси умер. Больше не было вообще никакого смысла вспоминать об этом.
И тем не менее нельзя было избавиться от боли. Как бы то ни было, перед Йенси он всегда был впечатлительным подростком. Ему никогда уже не представиться шанс показать себя взрослым мужчиной.
- Я был против. Если это вообще имеет какое-то значение, - его голос был единственным, что нарушало тишину в комнате. Лучше бы этот голос озвучивал шутки или стоны – да что угодно, лишь бы не правду, которую Райли не хотел слышать. Как он мог не понимать, что Райли давно не хотел возвращаться к этому? Он шел сюда забыться, как приходил и раньше. Что изменилось в голове Тендо за это время, что ему потребовалось немедленно все выложить? – Я его не выбирал, - добавил он, но уже гораздо тише. Райли пришлось поневоле отвлечься от мыслей, чтобы прислушаться. В этой фразе не было никакого признания, но Райли его уловил. Оно было похоже на признание своего бессилия, нежели на что-то, что было бы опасно признавать. – И никогда не выбрал бы, - а это словно бы никогда и не произносилось. Его темные волосы, вопреки обычному, не были уложены, а из оригинальной и только ему подходящей одежды были только штаны, да розарий на руке. Даже одежды не было – какой-никакой, а защиты.
- Зачем сейчас? – только и спросил Райли, хотя ему хотелось бы задать сразу тысячу вопросов, а лучше просто выйти. Теперь до него доходил не только поверхностный смысл, но и все, что он забыл. Все ночи, что Йенси перестал появляться в комнате, все жесты, что доставались Тендо, которые Райли не видел, думая, конечно, о девушке – как и в дрифте видел, как и ощущал. Все эти ночи, что брат был в комнате Тендо… Как сам Райли всю эту неделю. Нельзя было уложить это в голове, нельзя было определить к этому отношение, потому что теперь он не знал, кого ревновал. А это было так похоже на ревность, разве что беззащитную, потому что Райли давно перегорел внутри, чтобы что-то ощущать так сильно.
Тендо и Йенси уже не были героями одних и тех же воспоминаний, но пересекались, в шутке, в возможности… Лишь на секунду Райли подумал, что было бы гораздо легче, если бы это было просто втроем. Но и тогда пришлось бы искать того, кто троих объединяет. Далеко ходить, конечно, не надо. Райли бы не смог объединить. Не на фоне своего брата.
- Чтобы больше никогда, - прост был ответ. – Сейчас тоже выбрал не я, - но это не было попыткой спихнуть ответственность. Он признавал, Райли не отрицал – он пришел первым. Может, когда-то тогда Йенси и пришел к нему ровно так же. – Я хотел бы сказать тебе, что он хотел тебя так защитить, но ему просто…
Закрыть ему рот казалось хорошей идеей. Не хватало только ему после смерти Йенси сомневаться в чувствах брата к нему. Это было тем святым, в чем Райли никогда не хотел сомневаться. Он не стремился к максимуму жестокой правды, как это страшно любил сам Тендо. Он вообще любил так, что никто не знал, что именно, да и любит вообще – он был одновременно и в своем мире привычек, и в чужом мире общения. Ему никогда не были знакомы метания большинства людей по поводу того, как их слова/поступки воздействуют на окружающее. Два мира разграничивались так хорошо, что были ощутимы даже на расстоянии.
Правда лишь в том, что Райли не знал, в каком он из них.
Он надоел Йенси, как может однажды надоесть тот, кого ты знаешь полностью, все восемнадцать лет жизни, который не идет вперед в твоих глазах, потому что ты видишь его каждый день и не замечаешь его изменений. Это всегда бывает – в один момент ты узнаешь о человеке, тебе кажется, все. Предсказываешь его слова, его реакции. Здесь больше не может быть отношений, как не может быть общения. Йенси сдал назад. Вероятно, потому, что в действительности никогда не любил так, как любил в тот момент Райли.
Любил ли он так, как думал сам?
Тендо отвел его руку от своего лица, крепко перехватив за запястье. Адаптация адаптацией, а власти над собой он бы не признал и в таком положении бы не остался. Вероятно, это был момент решения, иначе Тендо не рассказал бы ему это. Но Райли не хотел принимать решения, не зная, будет ли оно действительно завтра.
- Я бы выбрал сейчас, - его взгляд для Райли был слишком невыносим. Это был взгляд человека, который достаточно пережил ошибок, чтобы в один момент просто перестать сожалеть. Он верил, что впереди еще будет шанс вернуться и исправить. Или загладить. Это была разница между ним и Райли – Райли просто не верил в будущее. Без него все, что будет сказано, пройдет мимо. Он бы хотел сказать, что ходячему трупу – а пилоты «Егерей» умирают, да еще и как – не стоит говорить всего этого. На войне стоит признать, что ты уже мертв. Так легче. А они оба были на войне. Конечно, когда пилотов не останется, Тендо точно так же займет уже пустого «Егеря» с кем-нибудь еще. Проблема в том, что сидя на базе, он так или иначе переживет Райли. Если вдруг что.
- Я все равно умру, - без пафоса, а как констатация факта. Кайдзю сильнее, кайдзю больше, теория с бомбой так же отчаянна, как попытка управлять «Егерем» без дрифта. Подумаешь, одним полуживым пилотом больше, одним больше.
Что-то не так в этой мысли.
Как будто он лукавил.
- Как и все мы, - нашелся ответ у Тендо. Во что он верил, раз не снимал розарий с руки? Почему его вера все еще так сильна, когда у Райли никогда ее и не было? Носил ли четки Тендо тогда, пять лет назад? Ему было так трудно вспомнить, ведь тогда все его внимание занимал Йенси. Та память, что основана на чувствах, подбросила ему нужную картинку – всего лишь утреннее кофе, которое Йенси приносил им троим. И рука Тендо, что касается руки Йенси. На ней не было ничего, кроме другого деревянного браслета.
Может быть, память просто подстраивается под его желания? Но с чего бы ему вообще желать?
Дерево покрыто лаком, что блестит в свете диодов. Оно не теплое и не холодное – просто дерево, что почему-то не мешается ему. Причудливое украшение, которое должно носить какой-то смысл. У Тендо каждая вещь содержит в себе смысл. Историю. Почему же этот розарий так связан с тем, что было так давно?
Какого черта, он не хочет знать и решать. Все было просто вчера, позавчера, два дня назад – зачем сейчас, ведь считанные часы до того, как начнется очередной бой, из которого он не вернется?
- Что это?
- Четки.
- На самом деле?
- Обещание. Однажды я слышал это.
- Что?
- О смерти.
- От моего брата?
- Я не буду отвечать на глупые вопросы, мистер Беккет.
- И обещание – оно тоже ему?
- Каждый раз с тех пор, как появлялись кайдзю пятого уровня.
- Я не понимаю. Ведь он не хотел больше…
- Он все еще был старшим братом.
На это Райли больше нечего было сказать. Йенси ушел. Как ушло и то время, когда он был нужен Райли. Пять лет сделали его почти самодостаточным. Слабым в чем-то, но самостоятельным. Он позврослел, как давно должен был, если бы не Йенси. Оно прошло. С этим разговором ушло последнее, в чем он еще сомневался. Страх потерять уходить, когда осознаешь, что даже если бы вернулся, все было бы уже не так. Но даже сейчас Йенси умудрился послать ему привет.
Все изменилось, Йенси.
- Мне не нужна нянька.
- А кто сказал, что оно для тебя? – и поднял одну бровь, как будто это было такой тонкой шуткой. Он редко улыбался.
- Тогда зачем мне это знать?
- Потому что ты не замена, - в этом был Тендо. Вместо того, чтобы сказать лишь это, он скажет все, что на самом деле не нужно. Он потратит время, чтобы это сказать. Потому что внешний образ для него важен, как важно и впечатление. Иначе он бы не таскал сюда эти вещи. Но, с другой стороны, они живее, чем половина работников на этой базе. Вопреки общему мнению он еще хочет жить.
Но разве Райли здесь не потому, что тоже хочет? Какой-то частью хочет? Это раньше он бы счел, что не имеет на это право – из-за Йенси. Мол, старший умер, значит, должен и я. Но тогда он не ощущал себя так, словно ему сорок.
Настала его очередь брать Тендо за руку. Разворачивая ее ладонью наверх, он провел по ней, снимая первый оборот четок с большого пальца. Два других легко съехали с запястья, ведь никогда не были предназначены для того, чтобы быть браслетом. Без них запястье казалось тоньше, а рука – меньше.
- А если я хочу новое обещание взамен старого? – усмехнувшись едва заметно, спросил его Тендо. Пусть по его лицу нельзя было этого ощутить, но старый дрифт – а он не стирается годами – подсказл Райли, что он все делает правильно. И даже слишком, особенно тогда, когда коснулся губами центра ладони.
- Если я сочту его возможным, - подумав, ответил Райли, целуя его ладонь. Тендо вырвал руку, больше в смущении, чем оттого, что ему было неприятно. Это было не то смущение, что обычно приписывают романам, это было смущение никогда прежде не возникавшего ощущения. Они так хорошо различаются на таком расстоянии, особенно для тех, кто когда-то был в дрифте.
- Не быть героем. Это все, - это должно было бы означать «Вернись», но не в этот момент, когда неизвестно, будет ли откуда возвращаться, можно было произносить подобные слова. Однако если он действительно был готов к этому будущему – чертово будущее, которое нужно, как воздух, но понимаешь это лишь тогда, когда слишком много оставлено позади. Когда время уже уходит, и ты ощущаешь его с годами. Потом это будет называться старостью. А Райли уже стар – каждый из них стар в душе, ведь старость есть накопленный опыт. Опыт делает время ощутимее.
- Сделаю все, что могу, - он присел, поднимая четки с пола. Теперь они были иным обещанием. Теперь они должны были быть возвращены на место. Снова обороты вокруг запястья, снова последний так, чтобы они не спали. Так, чтобы он всегда держал их неосознанно, прижимая большой палец к кисти. – Если бы он был жив?
- Он мертв, Райли, - и в первый раз Тендо назвал его по имени. Не сейчас, его обманули четки и обещания, показалось, что он может спросить больше. Тендо умеет оставлять прошлое в прошлом, Райли нет. Может быть, Тендо оставит его там за них обоих. Кто знает, что будет завтра.
Сегодня он уверен в том, что еще на несколько часов вперед он отсюда не уйдет. В любую минуту может поступить сигнал, и они оба вернуться туда, где будут ловить себя на мысли, не было ли это сном. Но не сейчас, не в эти несколько часов, что у них еще есть, и Райли готов поставить на это хоть все свои деньги.
Может быть, Тендо не так прост, как он его представляет. Это уже не имеет никакого значения, ведь свое обещание он дал, и теперь, заключенное в деревянные бусины, оно касается его руки и заставляет снова думать о том, что оно значит. Что ему есть, куда возвращаться. Что несмотря на все сомнения и вопросы, его будут ждать. Может, не всегда ждали, но Райли не сентиментален.
Ведь он пришел первым.

@темы: Slash, Raiting: PG-13, Raleigh Becket/Charlie Hunnam, Yancy Becket/Diego Klattenhoff, Tendo Choi/Clifton Collins Jr., Fanfiction