[pacificrim]

Название: После всего
Автор: хизер
Вычитка: роджерс
Фандом: Pacific Rim
Пейринг: Райли Бэккет/Чак Хэнсен
Жанр: романс
Рейтинг: R
Предупреждение: АУ по отношению к канону, сопли и флафф
Саммари: Это был их последний бой в Сиднее
От автора: написано на не прошедшую в 4 тур заявку 6. Райли/Чак, флафф и комфорт после совместного боя с кайдзю

2216 слов

— Отлично сработано, Эврика.
Голос Лили в передатчике шел вперемешку с сильными помехами.
— У вас три часа. И вас ждут репортеры на месте приземления.
— Три часа? — переспросил Райли.
— Ну вы же не думаете, что я отпущу малыша Эврику в Гонконг в таком состоянии? Нужна диагностика первого уровня. Я передам отчет старшему оператору Чой...
— Тендо? Тендо Чой?
Райли постарался спросить это спокойно, но это у него не вышло. Чак слева от него ухмыльнулся.
— Да. Тендо Чой. Он один из немногих членов анкориджского Шаттердома, что присоединились к Пентекосту после закрытия программы и сокращения штата.
В голосе Лили прорезалась печаль, и собственный энтузиазм у Райли немного поугас. Лили не могла отправиться с ними в Гонконг. У нее в Сиднее оставались родители и племянники, за которыми она теперь должна была присматривать. Ее брат с женой пилотировали Вулкан Спектр.
После его гибели Страйкер остался единственным егерем на Шаттердом, пока тот не закрыли.
— Эй, оператор. Выше нос. Мы любим тебя, — сказал Чак, — И нам будет очень не хватать тебя в Гонконге. Не уверен, что этот, как его… Тендо? Да, Тендо. Короче, я не думаю, что он окажется и вполовину настолько крут, как ты.
Райли покачал головой. Чак понятия не имел, какую херь сейчас сморозил.
Лили очень быстро справилась со своими чувствами. Она вздохнула и уже прежним спокойным голосом произнесла:
— Сеанс завершен. Экипаж Страйкер Эврики готов к подъему.
Но после паузы она все же прибавила:
— Спасибо вам за эти пять лет и десять побед, парни. Вы наши герои. Не забывайте об этом никогда. Мне тоже будет вас не хватать.
Чак посмотрел на него, и Райли улыбнулся в ответ на этот взгляд. Их отъезд из Сиднея превратился теперь не в позорное отступление, а в триумф.
Стекеру крупно повезло. На фоне всеобщего пессимизма, связанного со строительством, они с Чаком снова доказали, зачем изначально существовали Рейнджеры.
— Готов к еще одной нашивке, пацан?
Чак не успел ответить, а может, и вовсе не расслышал — слова Райли потонули в лязге механизмов, поднимавших их наверх.

Снаружи воняло дымом. Пепел и песок оседали на пластинах драйв-сьюта, но Райли все равно снял шлем. Чак сделал то же самое.
Их очень быстро окружили люди. Зеваки всегда, сколько бы запретов не вводилось, стягивались к месту, где останавливался Егерь после схватки.
Людей невозможно было остановить. Они приходили поглазеть, опьяненные радостью чужой победы. Райли уже знал, что они сами чувствуют себя в эти моменты победителями.
И это было круто.
Им хлопали, им кричали. Щелкали вспышки фотоаппаратов. Райли чувствовал себя жутко измотанным, но все равно улыбался. Чак тоже улыбался, хотя после боя обычно было сложно найти второго настолько же хмурого человека в их Шаттердоме. Но их окружали люди, чествовашие их, и Чак улыбался. На его лице не было ни капли самодовольства.
Глубокое удовлетворение? Да. Черт, возьми да.
Ведь он был доволен собой, их победой и Райли.
Каждый раз, когда Чак смотрел на Райли, его улыбка становилась только мягче.
Райли старался изо всех сил этого не замечать.
К ним протолкались наконец журналисты и, заметив вмиг посерьезневшего Чака, Райли понял, что надо брать дело в свои руки. У Хэнсена всегда была пара-другая слов в запасе для новостей. Обычно за них и он, и Райли получали втык после, но сейчас их ждал Гонконг.
Райли знал, что Чак может этим воспользоваться.
Поэтому, он, уже не улыбаясь, выступил вперед к репортерам.

— Райли, какого черта?
Конечно же, Чак взорвался.
Райли думал, что Хэнсен не выдержит еще в тот момент, когда он говорил на камеру, но тогда Чак смолчал.
Но не сейчас, когда они снова оказались одни в раздевалке — Райли еще помнил, как раньше с их драйв-сьютами возилась целая толпа техников, но для Эврики были выпущены модернизированные легкие модели, в которые рейнджер мог облачиться самостоятельно.
Эта модернизация спасла сегодня Сидней — часть техников была уже на пути в Гонконг ,и оставались только те, кто, как и Лили, не могли покинуть город.
— Какого черта что? — переспросил его Райли. Он опустился на скамью и принялся за поножи. Грудь и бока уже больно сдавливало — во время драки с этим ебаным Кайдзю Райли слетел при Егеря падении вниз. Хорошо, что крепления удержали, и он ничего себе не сломал.
— Какого черта ты не дал мне и слова вставить?
— Чак, — у нас прогресс, он по крайней мере не орет на меня на людях, — я знаю наперед все, что ты скажешь.
— И?
— Не пилоты причина свертывания программы Тихоокеанской защиты. Но, может, сегодня люди, которые распродали Шаттердомы частным лицам и переплавили пятую и четвертую серию под свои нужды, хоть немного осознают, как же жестоко они заблуждались.
Чак покачал головой. Потом все же сел рядом.
— Тебе не надо сейчас было повторять мне то же самое, что ты сказал им. Я стоял рядом с тобой. Даже не на расстоянии вытянутой руки. Я стоял рядом с тобой и все слышал.
— Лили потеряла часть своей семьи неделю назад, а ты собирался рассказать миру о том, что ее брат и его жена были плохими пилотами…
— Господи, да Томас был хорошим пилотом! Я не про него, я про…
— Мне плевать, — оборвал Райли, отстегивая крепления нагрудника, — ты не слышишь себя со стороны, а я тебя слышу. Тебе надо бы…
— Зато я тебя тоже отлично слышу, мессия еба…
Чак оборвал сам себя, уставился на Райли. Райли проследил его взгляд.
Проводящая ткань свисала у него на груди и животе лохмотьями — Райли не заметил, как отодрал часть ее вместе с нагрудником.
Вот черт.
— Раздевайся, ну.
Чак тут же принялся помогать ему снять остальные части драйв-сьюта, хотя он, конечно, больше мешался, чем действительно помогал.
— Тебе к медикам надо.
— У нас два с половиной часа на все про все. То есть, до отбытия. То есть…
— Нахрен. Я не могу тащить тебя в Гонконг в таком состоянии. Даже Эврику отправили на диагностику.
— Я не Егерь.
— Спасибо, — фыркнул Чак, — что напомнил мне об этом. Не мешайся, блин. Дай мне посмотреть, что с тобой.
Райли послушался.
— Ты боль чувствуешь?
— На тренировках мне от тебя сильнее доставалось, если честно.
Чак прищурился и посмотрел Райли прямо в глаза.
— Сукин сын, да я серьезно.
— Я тоже.
Он присвистнул, стянув с Райли верх проводящего костюма до талии. Райли опустил взгляд и увидел, что на его груди, боках и животе живого места не было. Чак тут же принялся его ощупывать и это было одновременно щекотно, немного больно и без сомнения смешно.
Чак не умел быть заботливым, и когда старался, его забота могла свести в могилу.
— Охуеть. Это не синяки и ссадины, а просто татуировки якудза.
— Сильно приложило.
— Как тебя вообще не вырубило?
— Ты меня удержал.
— Серьезно.
— Серьезно, — кивнул Райли, а потом вытянул руку и взлохматил короткие рыжие волосы Чака.

Но в этот раз он действительно старался, и у него почти все получалось. Прикосновения смоченного антисептиком тампона к коже были холодными, и кожа Райли очень быстро покрылась мурашками. Чак сам толком не разделся, но обработка ран Райли и не требовала от него и его рук сверхманевренности.
Даже облегченный драйв-сьют был удобным для движений только во время драки с Кайдзю. В мирное время он был совершенно нефункциональным.
Только Чак в задницу драл функциональность и особенно интенсивно он драл ее прямо сейчас.
Чак был упрямым, как сотня чертей, только Райли был еще упрямее и отправить себя в медпункт не дал. Он чувствовал себя нормально. И им нельзя было терять время.
Однако с каждой минутой Райли чувствовал, что Чак специально это самое время тянет.
— Что не так? — спросил он, наконец не выдержав. В этот момент Хэнсен очень старательно и медленно наклеивал полоску пластыря ему на порез.
— Что?
— Чак, серьезно. Что не так?
— Ты слышал, что они восстановили Бродягу. Она в Гонконге.
— Что?
— Бродяга ждет тебя в Гонконге, Райли.
Вначале он хотел спросить — с чего ты решил, что она меня там ждет, а потом до Райли наконец дошло.
Чак отвернулся и уставился в сторону входной двери. Дверь была заперта. Да и не нужно было волноваться, что сюда кто-то завалится.
В этой части Шаттердома они были совсем одни.
Чак просто не хотел смотреть ему в глаза. У него были проблемы с выражением некоторых эмоций, особенно если эти эмоции не затрагивали оборону города от кайдзю.
— Просто ты же последний пилот этой серии.
— Чак…
— Послушай, я не хочу, чтобы тебя от меня забирали.
Звучало на редкость эгоистично (хотя о чем это ты, Райли, словно ты не знаешь, какой у нас Чак), но Райли счел это самым близким вариантом признания в любви, который мог позволить себе Хэнсен.
Ладно, ты его тоже такими признаниями не балуешь.
— Меня не заберут.
— Райли, послушай меня, я серьезно. Меня попытаются вернуть отцу. Тебе найдут пилота.
— Откуда ты вообще взял это про Бродягу?
— Отец написал, — помолчав, Чак прибавил: — Вчера. Первый раз за два года.
Райли покачал головой. Он мало верил в такое развитие событий, но все же ему стало очень тревожно.
Он поежился. В помещении было холодно. Ему бы не помешал вначале горячий душ, но кое-кто об этом не подумал.
— Все будет хорошо.
— Все будет хорошо? — переспросил его Чак, рывком поднимаясь на ноги. — Ты хоть сам веришь в то, что говоришь сейчас?
— Да, — сказал ему Райли.
Чак был снова готов взорваться, но взгляд Райли его остановил. Вздохнув, Чак снова сел на скамью рядом с ним.
Он протянул руку и погладил Чака по щеке. Чак вздрогнул, зажмурился, а потом приник щекой к его ладони.
Они были хорошей командой, но Райли не хотел терять не команду.
Он не хотел терять Чака.
Стекер не принял его отставку после смерти Йенси. Попросил подумать немного.
Подумав немного, Райли обнаружил себя инструктором в Академии, где и ушел с головой в работу.
Из которой вынырнул только в тот момент, когда Стекер пригласил его к себе, чтобы поговорить о курсанте, которого им не хотелось бы терять, но у которого не было дрифт-партнера.
Им оказался Чак.
Он отказывался входить с кем-то после отца. Райли не знал, что пошло катастрофически не так после пробного дрифта, но Чак никого не хотел больше впускать в свою голову.
Что ж, это у них оказалось общим.
На тот момент Райли думал, что это их единственная точка пересечения.
Стекер попросил всего один бой. Тренировочный бой и степень их совместимости оказалась в итоге даже чуть выше, чем до этого была у Райли с Йенси.
Ладно, сказал он сам себе, пусть будут две точки. А больше мне не надо.
Райли врал себе — а что оставалось делать?
Чак оказался тем еще подарочком. Они могли не говорить неделями, но в итоге все равно Эврика вышибал дерьмо из нового кайдзю так, словно они все эти недели жили душа в душу.
И даже когда они начали спать вместе, проблемы никуда не ушли. Только последние месяцы Чак наконец пообтесался.
А может, просто повзрослел.
— Они тебя у меня не заберут, — сказал Райли, оборвав затянувшееся молчание, и Чак удивленно на него посмотрел.
— Твой отец был тест-пилотом. Я думаю, Бродягу закрепили за ним.
— Он бы написал тогда…
Райли покачал головой. Все то, что он знал о Геркулесе по Маниле и рассказам его сына, говорило об обратном.
— Мы в любом случае ничего не узнаем. Какое-то время. Я думаю…
Горячие, отдающие горечью губы Чака прижались в этот момент к уголку его рта, и Райли забыл, что хотел сказать.
— Но даже если это так, — Чак принялся отстегивать крепления своего драйв-сьюта, — у меня есть два с половиной часа. Я…
— От меня несет проводящим гелем и гарью. Чак, серьезно…
— Заткнись, — нагрудник с грохотом упал на пол и Чак выругался, — я хочу тебя на эти два с половиной часа. Ну или сколько у нас там получится.

Получилось не два часа.
Чак цеплялся пальцами за скамью, стонал громко и надсадно, подавался назад, сильнее насаживаясь на член Райли. Он был слишком зажатым, и на каждое его движение Райли богохульно молился, чтобы не кончить раньше времени.
Чак слишком торопился. Чак постоянно его подгонял. Чак, казалось, не видел разницы между сексом и дрочкой, хотя Райли понимал, что все не совсем так.
Чак слишком сильно себя сдерживал — Райли знал это из дрифта. Но когда они оказывались наедине, про все свои тормоза Хэнсен забывал.
Если он хотел Райли то хотел всего, полностью, и только себе, потому что больше у него ничего не было.
Нет, конечно, был подсчет убитых кайдзю, и Эврика, с которым Чак был готов возиться столь же долго, как с Максом.
Серьезно, парень знал их Егеря лучше, чем старший техник в группе.
И еще был Макс, конечно же, Макс, который потихоньку начинал стареть, но все еще оставался счастливым и доставучим псом.
Кончая, Чак прижался к Райли спиной, выдыхая что-то уж больно похожее на его имя, и Райли ткнулся лицом в его шею, слизывая с нее пот.
Ладно, в этот раз Чак почти никуда не гнался.
— Ты все еще хорош, — сказал он, стискивая после пальцы Райли своими.
Они все еще лежали на грязном полу, и Райли чувствовал себя немного странно.
— Спасибо. Нелегко держать, конечно, себя в форме, но я стараюсь.
Снова зависло молчание. Они оба смотрели в потолок, и Райли понял, что, кажется, знает, как убить остаток отпущенного им с Чаком времени.
— Я хочу выпить. Хочешь составить мне компанию?
— Да. Выпить — самое то. То, что нужно.
— Эй. Я же сказал, что все будет нормально.
Чак приподнялся на локте, чтобы посмотреть на него со своей фирменной кривой ухмылкой, мол, иди к черту, старик. Но вместо этого он сказал:
— Да. Я, кажется, теперь это тоже чувствую.
— Это просто у тебя отходняк после оргазма на самом деле.
— Твою мать, Бэккет. Умеешь же ты обломывать моменты.
— Ты должен был уже давно узнать это из дрифта. Вставай, нас ждет бурбон.
Чак ткнул его легко кулаком в плечо, и Райли подумал, что даже если он ошибся, и ничего хорошо теперь уже у них не будет, это не будет значить ровным счетом ничего.
Они всегда смогут найти друг друга за пределами дрифта.